ло. Витовт, надо полагать, мысленно одобрил такое поведение магистра, ибо и сам стремился к генеральному сражению.
Польско-литовский маневр под Алленштейном вынудил крестоносцев ночью под проливным дождем совершить спешный переход, чтобы закрыть противнику дорогу на Мариенбург. Поздним утром 15 июля оба войска встретились у озера Лаубнер (Любен) между селениями Танненберг и Грюнфельд. По названию первой местности произошедшую битву локализует немецкая, по второй (под именем Грюнвальд) – польская историография. Последнее наименование утвердилось в литовской литературе в качестве дословного перевода: Жальгирис (Žalgiris).
Тевтонский орден на поле боя вывел 52 знамени, Польша – 51, Литва – 40. Историки приводят разные числа участников битвы (не вполне ясно, сколько человек включало одно знамя). Наиболее вероятно, что союзники выставили 18–20, а Орден – 12 тыс. человек. Ясно одно: союзная армия имела преимущество численное, крестоносцы – качественное. Тевтонское войско было построено в три линии. Обе стороны оставили значительные силы в резерве (крестоносцы – 16 знамен). Правым крылом тевтонского войска командовал великий комтур Конрад Лихтенштейн, левым (против него стояли литовцы) – маршал Фридрих Валленрод. Всеми войсками Ордена командовал Ульрих Юнгинген, до поры остававшийся при резерве. Ягайло был укрыт в защищенном месте, откуда было удобно наблюдать за ходом боя. Польские сановники приказали слугам, чтобы те не допускали короля к месту сражения, если он вознамерится лично участвовать в битве (так и случилось). Витовт занимался построением и литовского, и польского войска.
День выдался жаркий. Утомленная ночным переходом и палимая солнцем, армия Ордена рвалась в бой. Желая еще более измотать противника и ожидая, когда солнце перестанет бить союзникам в глаза, Ягайло медлил вступать в битву и не давал команду к атаке. Поводом для отсрочки служили месса и затянувшийся обряд посвящения в рыцари. Поначалу это было выгодно союзникам (большая их часть находилась в лесной тени), но время близилось к полудню, и предстоящая битва грозила затянуться до поздней /221/ ночи, что могло повлечь непредусмотренные последствия. Забеспокоились польские рыцарские командиры. Но более всех тревожился Витовт, – ведь откладывалось начало сражения, которого он так жаждал. Ягайло надеялся на переговоры. И лишь по прибытии орденских герольдов с дерзким требованием не избегать открытого столкновения (Ягайло и Витовту были присланы два обнаженных меча), стало окончательно ясно, что демонстрация силы не оказала должного действия на крестоносцев. Витовт решился воспользоваться моментом и скомандовал литовской армии наступать. Лишь после того, как литовцы и крестоносцы сошлись в бою, Ягайло отдал приказ полякам о вступлении в битву.