История Литвы с древнейших времен до 1569 года (Гудавичюс) - страница 96

полита Руси Алексия. Жалоба была вполне обоснованна, в ней говорилось об огромных расходах, произведенных Алексием в очевидно политических целях и легших тяжким бременем на всю русскую Церковь. Умудренный Филофей отнесся к жалобе со всей серьезностью и отправил в русские епископства своего уполномоченного Киприана. С этим болгарским священнослужителем Ольгерд нашел общий язык. Тяжба Киприана и Алексия затянулась, однако она успела ослабить влияние Алексия в православных приходах Великого княжества Литовского. На сей раз великий князь Московский, благоволивший Алексию, был вынужден проявить непослушание духовному центру православной Церкви. Впервые религиозная политика Ольгерда привела к стойкому успеху. Казалось, его походы на Москву оправдались. Однако потенциал Москвы и казна ее правителя делали свое дело. Организованная Дмитрием Московским коалиция русских князей не пустила Михаила Тверского во Владимир, а сам Дмитрий подкупил ханских представителей, сопровождавших тверского князя. Михаила Тверского начали утомлять мелкие уколы, переросшие в подлинную войну. Наконец в эту войну вмешался сам великий князь Московский. Михаилу вновь понадобилась помощь Литвы. Весной 1372 г. Тверь поддержали отдельные литовские части под началом Кейстута, его сына Витовта и сына Ольгерда – Андрея Полоцкого. Однако этого не хватило, и летом 1372 г. Ольгерд был вынужден вновь идти походом на Москву. /144/

Третий московский поход был особенно тяжел для Ольгерда, ибо положение на западном фронте делалось угрожающим. Теплая зима 1371 г. помешала Винриху Книпроде совершить поход, ставший уже традиционным для начала года. Однако в конце зимы и весной ливонцы тремя нападениями разорили большую территорию – долину среднего течения Упите и Нявежиса. Летом крестоносцы Пруссии опустошили Мядининкай, Видукле, Арёгалу, Гайжуву и Паштуву. Дважды они достигали окрестностей Дарсунишкиса: военные действия грозили переместиться в среднее течение Немана. На стыке лета и осени ливонцы разграбили всю землю Упите, затронув соседние области между реками Нявежис и Швянтойи, а также Жямайтию. Приграничный геноцид уже превратил в пустошь низовье Немана, юго-западную Жямайтию и земли в Занеманье. В такой ситуации отвлечение крупных сил на восток делалось чрезвычайно рискованным. Тем временем Дмитрий Московский основательно подготовился. Он встретил Ольгерда и верных ему тверяков у Любутска, где и разбил литовский авангард, неосмотрительно оторвавшийся от главных сил. Уже в этом проявился стратегический талант Дмитрия, спустя восемь лет определивший события мирового значения: он не соблазнился частичным успехом и остался на укрепленной лесистой местности за глубокой балкой. У Ольгерда не было выбора: медлить не позволяла тевтонская опасность, а нападение, даже в случае удачи, грозило недопустимыми потерями. Вновь последовало перемирие, но теперь условия диктовал Дмитрий. Мир в подобных условиях означал не что иное, как отдание Твери на волю судьбы, т. е. Москвы. Любутск был тактической и моральной победой Москвы. В 1373–1374 г. Москва тревожила Тверь мелкими вооруженными нападениями, но Литва уже не реагировала. В конце лета 1375 г. москвичи осадили город и замок Тверь. Михаил был вынужден покориться Дмитрию. Литва не смогла защитить своего верного и активного союзника на Руси. В 1375 г. патриарх Константинопольский Филофей официально поручил Киприану вершить дела православных верующих Великого княжества Литовского. Однако успех церковной политики Ольгерда уже не сопровождался военным успехом.