— Мне сказали, что ты толмач.
— Есть такое дело, — закивал как китайский болванчик.
— Гульдский ведаешь?
— Ведаю.
— Только говоришь или и письмо знаешь.
— И письму обучен. Только редко когда в нем возникает потребность, не ладится у нас с гульдами.
— Какие еще языки знаешь?
— Фряжский, Сальджукский.
— Заработать хочешь?
— Вестимо.
— Тогда слушай, сегодня гуляй, а поутру поедешь со мной.
— Куда? — Хм. Аж голову в плечи втянул.
— Тут не долеча, на пол пути к Обережной есть постоялый двор, я там хозяином. Стол, одежку получишь от меня и это в плату не входит. Сделаешь работу, получишь награду и обратно в град привезу. Да не журись ты так, понимаю ликом не вышел, но не тать я, так что о плохом не думай. Эвон кружальщика поспрошай, пока еще соображаешь.
Поднявшись Виктор сразу направился к хозяину заведения, чтобы договориться. Не было желания искать потом этого алкоголика по всему граду, уж лучше пусть о нем позаботятся, бросят куда в угол, чтобы он дождался Волкова. Оно понятно, что состояние у него будет аховое, но то не беда, он с утра ему еще и нальет, чтобы в коматозе вывезти загород, а там уж разберутся.
Быстро обернулся купчина, только месяц минул со дня разговора, а он уж на постоялом дворе появился. Как есть, тот еще проныра. Все интересующие его вопросы уточнил, все вызнал и на постоялый двор. Видать, с желающими зашибить деньгу по легкому у него не густо, приходится самому рисковать, а риск тут велик. Вызнал все и хотя вот-вот морозы ударят, а дороги в плачевном состоянии, приехал.
— Ты как, не передумал?
Умный. Понимает, что у стен могут быть уши, потому вывел Виктора в чистое поле, чтобы наверняка никто не подслушал. Хорошо хоть дождика нет, а то ить его бы это не остановило, невелико неудобство, голова дороже. Но с другой-то стороны холодно и ветер не на шутку разошелся.
— Ты о чем Лис?
— О том, с чем ты не так давно приходил ко мне.
— Так ты же сказал, что не ведаешь о чем это я.
— Проверить кое-что нужно было.
— Шутки со мной шутковать решил? — Подпустил немного угрозы Виктор, — То знать не знаю, а то заявляешься…
— Не злись Добролюб. Разговоры разные про тебя ходят, сказывают, что по сей день трофеи с войны продаешь, а где та война, нету. Знать трофеи не с войны.
— То не твоя печаль.
— На большую дорогу вышел?
— Вот интересно Лис, а с чего ты решил, что сможешь вернуться обратно в Звонград.
— Ты, это… Ты не верно все понял, Добролюб. Я только к тому, что не дело самому-то рисковать. Ты только выслушай.
— Говори. А я послушаю.
— Тут дело какое, есть у меня знакомец, который с лихими знается. Так вот, у тех трудности с продажей пограбленного, готовы в треть цены уступать, лишь бы с рук сбывать. Тебе и дел-то, товар у разбойничков чин по чину принять, да мне весть бросить, я приеду и сразу уплачу пол цены, а товар вывезу.