Том слушал молча, непроизвольно втянул голову в плечи, смотрел, как затравленный волчонок.
— Если слова пророчества толкуются по–разному, как мы отличим правду от вымысла?
Сенектус развел руками, сокрушенно покачал головой.
— В том‑то и дело, что никак. Пока не проверим все возможные варианты.
— Так это мы до самого Рождества проверять будем, – присвистнул Антонин.
Элджи возмутился:
— Если будем сидеть да рассуждать, то и к следующему Рождеству не управимся.
В комнате стало тихо, каждый задумался о своем, только Элджи нетерпеливо ерзал, смотрел на друзей заискивающе. Ему‑то как раз все понятно: нечего рассиживаться, надо идти и искать, спотыкаться, разбивать колени в кровь, но искать. Потому что кто не ищет, тот и вовсе ничего не находит.
— Ко всему прочему, я не понимаю, кто этот Наследник? – вновь заговорил Сенектус.
Том бросил быстрый взгляд на портрет самого Слизерина, но тот даже не смотрел в их сторону.
— Хорошо… – произнес Том с трудом, задумчиво потер лоб. – Значит, мы должны узнать все, что связано с именами Гриффиндор, Пуффендуй и Когтевран: символика, растения, стороны света, зелья… да что угодно. Также хорошо бы узнать, где находятся… Общие гостиные других факультетов. Ведь и там могут находиться подсказки. Надеюсь, до этого не дойдет, но… чем Слизерин не шутит.
Сенектус кивнул одобрительно.
— Согласен. Только опять нужно распределить обязанности. Будет весьма подозрительно, если мы станем ходить гурьбой. Я беру на себя Гриффиндор…
— Почему ты? – взбунтовался Антонин.
— Потому что вам и на дюйм нельзя приближаться к гриффиндорцам. Потом мне же и придется в ваших проделках разбираться. Спасибо, мне и сегодняшней выходки у Флитвика на год вперед хватило…
— Значит, решили? – перебил его Том. – Тогда начнем завтра же, сегодня в библиотеке слишком многолюдно.
Игнорируя удивления на лицах друзей, он молча направился в спальню, усталость немилосердно свалилась на плечи. Слишком много неприятных событий за один день, голова слегка кружилась от напряжения, безумно хотелось дать отдых гудящим ногам. И все же хорошо, что Антонин сорвал урок Заклинаний, есть время отдохнуть и подумать. Друзья были шокированы его внезапным уходом, но это уже не имеет значения, он хочет тишины и покоя. Разве можно думать о чем‑то важном, когда рядом в нетерпении копошится Элджи, Антонин ежеминутно норовит отчубучить какую‑нибудь глупость, а Августус с подозрительностью следит за каждым твоим словом, каждым движением?
Том в одежде обессилено повалился на кровать, на ощупь нашел изумрудный шнур, полог, словно занавес, с шорохом сомкнулся, звуки окружающего мира стали приглушеннее. Отяжелевшие веки тут же сомкнулись, и он уснул, мгновенно и без сновидений.