— Да, я понимаю Ральфа, он пытался предупредить тебя, — кивнула миссис Макартур.
— А что он вам еще сказал? — серьезно спросила Этель.
— Ничего особенного, сказал, что ты не слишком любезна, — призналась миссис Макартур, но слова ее звучали очень мягко, — но ты должна знать, что в устах Ральфа это почти комплимент. Он страшно не любит женщин, которые из кожи лезут, чтобы понравиться ему. К сожалению, большинство так и поступает.
— От меня он этого никогда не дождется, — поклялась Этель.
Семейная жизнь Этель с самых первых дней мало походила на ту, которая виделась ей в девичьих мечтах. Конечно, ей очень хотелось иметь детей, быть счастливой матерью. Ей казалось, что и Артур хочет того же. Зачем же еще заводить семью! Но она очень ошибалась…
— Ты что? — почти закричал он, когда Этель сообщила, что ждет ребенка.
Этель повторила:
— Я беременна. Уже три месяца.
Она ждала. Ждала, когда же он улыбнется. Когда на лице мужа промелькнет хотя бы тень счастья. Или озабоченности. Но оно выражало только полное отчаяние.
Наконец Артур взял себя в руки.
— Для меня это полная неожиданность. Я надеялся, что мы хоть немного поживем для себя. Мы же договорились…
— Я знаю, — кивнула Этель, — но что-то не получилось, это ведь не специально… Но я не думала, что ты будешь так решительно возражать…
— Дело не в этом, — поморщился Артур и налил себе солидную порцию виски, — просто это нарушает наши планы. Через три месяца мне предстоит большое гастрольное турне… Может, мы смогли бы немного подождать?
— Подождать? — Этель не сразу поняла. — Подождать с началом твоего турне?
— Нет, это невозможно! Турне нельзя отменить, — твердо заявил он, — я просто подумал… ведь если всего три месяца…
Сердце Этель сжалось:
— Ты считаешь, нам нужно избавиться от ребенка? — закончила она его мысль.
Не исключено, что, если бы она послушалась Артура и сделала аборт, их брак можно было бы сохранить. Но ведь она любила этого ребенка, любила как уже существующего, родного человека с того самого момента, когда поняла, что беременна.
Беременность проходила трудно, и Этель чувствовала себя совершенно несчастной. Говорят, в таком положении женщины обычно расцветают, а она совсем увяла. Мужу она надоела, и даже не винила его в этом — она сама себе была противна.
— Ничего не поделаешь, — уже в сотый раз повторил Артур, — если бы еще твоя беременность проходила нормально, а при таком уровне железа в крови ты ведь будешь постоянно падать в обморок. Тебе нельзя ехать со мной на гастроли, но и дома оставаться тоже нельзя.
— Я могла бы пожить у Луизы, — жалобно простонала Этель.