Сделав широкий шаг назад и увеличив разделявшую их дистанцию, Джейк отрывисто произнес:
— Знаете, почему мы друг другу не подходим? Потому что за эту сережку, что вы так небрежно запихали в карман, мне работать надо полмесяца. Разные у нас с вами возможности, мисс Талертон. Как говорится, нас с вами разделяет огромная социальная пропасть. Не пара мы с вами. Так что советую поискать кого-нибудь себе под стать. — Последние слова он произнес с ненужной заносчивостью, высокомерно сверкнув глазами.
Потрясенно охнув, Элизабет в упор посмотрела на него, сжав пальцы.
— Да вы сноб, мистер Форрест?! Правда, наоборот. И что же мне, недостойной, совершить, чтобы стать равной вам? Все свои деньги сжечь, как главное зло жизни?
Он сделал пренебрежительный жест.
— Не фарисействуйте! Кстати, и деньги-то не ваши, а папочкины. Какое вы имеете право их жечь?
Она задумчиво протянула, переведя взгляд в сторону:
— Ну, не совсем папочкины. У меня и свои есть. Стартовый капитал, признаю, подарил отец, но дальше я сама.
— И как это? — невольно заинтересовался Джейк.
Она нервным жестом сложила руки на груди, будто защищаясь от него.
Заметив это, Джейк постарался быть с ней помягче, но все равно напоминал себе раненого гризли.
— Ну, для начала я купила акции одной фирмы, малоизвестной. Потом за нее стали драться два биржевых монстра, стоимость акций взлетела до небес, я скинула их и купила десяток квартир. Продала их, ну и так далее. Теперь деньги есть, но так, как прежде, не рискую, боюсь. Играю на бирже по маленькой, часто выигрываю. Забавно это. Жизнь интереснее делается.
Джейк, не знавший даже, где находится эта самая биржа и тем более как на ней играют, почувствовал, что пропасть между ними стала еще шире и глубже, превратившись в бездонную.
Глухо предложил, помахав ладонью в сторону выхода:
— Вы идите, идите уже, мисс Талертон! Не знаю, как вам, а мне работать нужно, чтобы на кусок хлеба заработать.
Придвинувшись к нему и сердито сверкая глазами, Элизабет со слезами воскликнула:
— Все вам не так! Что бы я ни сказала, вы только фыркаете и выпендриваетесь! Что я, врать должна, чтобы вам угодить? Бедной несчастной дурочкой прикидываться, чтобы вы меня пожалели? Какой вы заносчивый тип! — И, не сдержав жалкий всхлип, она стремительно повернулась, чтобы уйти.
Джейк опешил. Его никто никогда ни в чем подобном не обвинял. Может быть, с этой девочкой он и впрямь ведет себя недопустимо? Навыдумывал про нее черт знает что, накрутил себя, а она, возможно, и в мыслях ничего подобного не держала…
С нотками раскаяния в дрогнувшем голосе сказал, заставив ее остановиться и с недоверием исподлобья на него взглянуть: