— Именно так, — подтвердил я.
Хелен издала короткий смешок и продолжила:
— Представьте себе, мне не стоило никакого труда добиться временной опеки над Билли. Альтман хотел поместить мальчика в надежное место, и я с готовностью предложила собственный дом. Для Альтмана я ведь не просто какая-то важная шишка, я — его трамплин в политической карьере, его друг, наконец. И заодно его доверенное лицо. Мне пришлось потратить годы усилий, чтобы этого добиться.
Она прошлась по комнате. Кош все это время держал меня на мушке, а испуганные дети жались в угол. Благодаря горделивой осанке и длинному черному платью Хелен Маккарти выглядела еще более впечатляющей, чем на предвыборных плакатах.
— Какая жалость, — внезапно произнесла она. — Вы оказались таким милым молодым человеком… — Она остановилась. — Как вы догадались?
— На той вечеринке.
— Какой вечеринке?
— У Германа и Шейлы Лебовиц. В тот самый вечер, когда вы позвали меня, чтобы обработать вашу рану. Вас кто-то ударил. Вскоре я узнал, что это был Кош, — он мне сам об этом сказал. Небольшой бонус с его стороны…
— Что, ты правда ему об этом сказал? — спросила Хелен, обернувшись к кошу.
Тот отвел глаза.
— Немного поразмыслив, я нашел это странным, — продолжал я. — Оставить безнаказанным такое оскорбление, да еще накануне выборов, — это было довольно рискованно. К тому же это был вопиющий поступок сам по себе. Даже для Коша. Тем не менее вы категорически отказались подать жалобу в суд.
Пауза.
Хелен Маккарти невозмутимо смотрела на меня.
— Это ведь была семейная ссора, не так ли? — поколебавшись, спросил я.
Она улыбнулась:
— Мы не состоим в интимных отношениях — если вы это имели в виду.
— Ну, я скорее подразумевал семью в мафиозном смысле этого слова. Я говорил о паре убийц. И опасных психопатов.
Ее лицо приняло жесткое выражение.
— Пожалуйста, Хелен, дайте мне его прикончить! — с глухим стоном сказал Кош.
Хелен Маккарти предостерегающе подняла руку.
Потом снова повернулась ко мне.
— Но это ведь была не единственная причина? — спросила она. — Должны быть и другие. Я всю свою жизнь была крайне осторожна. Такой банальный случай не выдал бы меня.
Говоря это, она слегка раскачивалась из стороны в сторону, как змея перед нападением. Я невольно спросил себя, отдает ли она себе в этом отчет.
— Я хочу знать, где я допустила ошибку, — улыбаясь, прибавила она. — Даже если ее уже не исправить.
Я посмотрел на Билли и Шона и попросил:
— Уведите детей.
— Ну, пап!.. — протестующе произнес Билли.
Я снова обернулся к Хелен:
— Они не представляют для вас никакой угрозы. Вы просто можете распорядиться, чтобы их заперли в соседней комнате.