— Это был всего лишь разведывательный корабль. А мой дом на корабле «Икспеншен» седьмого класса.
Виола поднимает взгляд на Тэма и Хильди, но те молчат. Хотя мысли Хильди я прочесть не могу, отчего-то мне кажется, что она это знала, а я нет. Виола ей сказала, а мне нет. Становится обидно.
Я смотрю на небо.
— Выходит, он где-то там, да? Твой «Икспеншен» седьмого класса.
Виола кивает.
— И на нем прилетят новые переселенцы. Новые жители Нового света.
— Когда наш корабль упал, все оборудование разбилось, — говорит Виола. — Я никак не могу связаться с ними, предупредить, чтобы не летели. — И тут она изумленно охает. — «Ты должен их предупредить!»
— Нет, он не это имел в виду, — быстро говорю я. — По-любому.
Виола морщится:
— С чего ты взял?
— Кто и что имел в виду? — вмешивается Тэм.
— Сколько? — спрашиваю я Виолу, чувствуя, как резко меняется моя картина мира. — Сколько вас человек?
Виола делает глубокий вдох, и я понимаю, что этого она не говорила даже Хильди.
— Тысячи, — отвечает она. — Нас тысячи.
— Лететь им еще несколько месяцев, — говорит Хильди, передавая мне вторую тарелку с картофельным пюре. Мы с Виолой уплетаем за обе щеки, такшто говорят васнавном старики.
Болтают без умолку.
— Космические полеты совсем не такие, как по визорам показывают. — По бороде Тэма течет мясная подливка. — Нужно много-премного лет, чтобы вообще куда-нибудь добраться. От Старого света досюда — шестьдесят четыре года лёту.
— Шестьдесят четыре?! — вскрикиваю я, чуть не выплевывая картофельное пюре.
Тэм кивает.
— Большую часть пути ты заморожен, и время обходит тебя стороной. Добираешься молодым и здоровым — если не умрешь по дороге.
Я поворачиваюсь к Виоле:
— Тебе шестьдесят четыре года?!
— Шестьдесят четыре по календарю Старого света, — говорит Тэм и задумчиво стучит по столу пальцами. — А по-нашенски это… сколько? Пятьдесят восемь? Пятьдесят девять?
Но Виола уже трясет головой:
— Я родилась на борту. И всю жизнь бодрствовала.
— То есть, кто-то из твоих родителей был смотрителем, — говорит Хильди и, проглотив кусок чего-то вроде репы, поясняет: — Такой человек, который не спит и следит за кораблем.
— Мой папа, — отвечает Виола. — А до него — его мама и прадедушка.
— Погоди минутку. — Я соображаю куда медленней остальных. — Раз мы живем в Новом свете двадцать с лишним лет…
— Двадцать три года, — уточняет Тэм.
— …то вы улетели со своей планеты еще до того, как мы сюда попали, — заключаю я.
Я оглядываюсь по сторонам: неужели никому не приходит в голову тот же вопрос?
— Зачем? — спрашиваю я. — Зачем вы полетели сюда, ничего не зная о планете?