«По твоей милости», – повторила про себя Мария и отвела глаза в сторону.
– Ну так что, Маша? – спросил Андрей Михайлович. – Ты согласна на эти условия или нет?
Мария Поджио помедлила с ответом лишь крошечную долю секунды.
– Да, – ответила она чуть слышно. – Да, я согласна.
– Ты согласишься на развод с Поджио и выйдешь замуж? – еще раз уточнил Бороздин.
– Да, – ответила Мария и поднялась с кресла, чтобы уйти. Больше ей с отцом говорить было не о чем.
– Ты даже не спросишь, за кого тебе выходить? – по-прежнему сидя в своем кресле, крикнул ей вслед сенатор. Мария остановилась у двери и обернулась:
– Мне все равно, отец.
Она не помнила, как дошла до своей спальни и оказалась на кровати. Не слышала, как кто-то постучал в дверь, а потом, не дождавшись ответа, ушел. Вокруг нее словно сгустился черный туман, в котором скрылось все – комната, стены дома, улица, на которой он стоял, и весь город. Не было в жизни Марии больше ничего – ни дома, в котором она жила, ни близких людей, которых она любила. Все исчезло в бездонной тьме в тот же миг, как навсегда исчез из ее жизни Иосиф.
Мария лежала, уткнувшись лицом в тонкое кисейное покрывало, и ей казалось, что она так и будет лежать вечно, не шевелясь и едва дыша. В памяти всплывали давние, полузабытые сцены из прошлого. Вот она впервые увидела Иосифа входящим в их гостиную, заметила, как он смутился при виде ее, и принялась расспрашивать об этом застенчивом молодом человеке пригласившего его к ним в гости дядю. Вот он, все еще нерешительно, несмотря на то что они уже давно знакомы, делает ей предложение в имении Давыдовых. Вот отец нервно расхаживает по комнате, ударяет ладонью по столу, его лицо перекошено от гнева, а сидящая за столом мать делает вид, что плачет, прикладывая платок к сухим глазам, – Мария только что сообщила им, что дала Иосифу свое согласие. Вот их венчают, и они осеняют себя крестным знамением: она – православным, а он, словно ее отражение в зеркале, католическим. Вот она играет с его детьми…
Тогда ей казалось, что все самое тяжелое позади, что после того, как она сумела пойти против воли отца и настоять на своем, ее ждет спокойная и радостная жизнь, и все заботы в ней будут заключаться только в том, чтобы сделать Иосифа и его детей еще счастливее. Некоторое время все так и было. Только Иосиф слишком часто, по мнению Марии, уезжал из их имения, ссылаясь на дела, и ей приходилось делать вид, что она не догадывается, о каких именно делах идет речь. Но потом и этот повод для беспокойства прошел: Мария сообщила супругу, что у них будет ребенок, и после этого он стал проводить в имении гораздо больше времени, покидая его лишь изредка и быстро возвращаясь назад. Ему хотелось сына – возможно, потому, что покойная первая жена подарила ему трех дочерей и только одного мальчика. Марии же было все равно, мальчик у нее родится или девочка: она просто была счастлива подарить любимому мужу еще одного наследника. Порой она замечала, что дети Иосифа от первого брака начинают отдаляться от нее, словно боясь, как бы она не перестала их любить после рождения своего малыша, и Мария тут же принималась снова завоевывать их любовь, проводя с ними еще больше времени и вызывая плохо скрываемое недовольство нянь и гувернанток. И снова в их семье царили мир и любовь, дети переставали сомневаться в ее теплых чувствах к ним и вместе с ней ждали появления на свет брата или сестры…