Почему следователь не поверил Коле, можно только догадываться. Зеки говорят, что следователям и судьям даётся задание посадить как можно больше людей. И дать им как можно большие сроки наказания. Не знаю, правда ли это. У меня сложилось такое впечатление о нашем суде, что и следователи, и прокуроры, и судьи с кивалами стараются дать подсудимым максимальные сроки даже за любой пустяк. Зачем?! Сверхсуровой карой человека не исправишь. Выходит, огромные сроки нам дают, чтобы закабалить, сделать надолго рабами-строителями. И чтобы вырваться из этой каторги, я не жалею ни сил, ни здоровья, работаю так, что часто еле на ногах держусь. От усталости.
Вот, Валя, о самом основном я и рассказал. А теперь у тебя может возникнуть законный вопрос: почему я решил начать с тобой переписку? Постараюсь объяснить. С Колей мы работаем вместе. Совместная работа сближает. Или наоборот — отбрасывает друг от друга. Нас с Колей она подружила. Он хороший парень, верный товарищ. И очень переживает, что так нелепо всё тогда случилось. Когда прогремел роковой выстрел. Брат твой, за что я его уважаю, совершенно незлопамятный человек и всегда готов прийти на выручку. К таким людям я отношусь с уважением — им можно верить и доверять. Они не подведут под монастырь. И в жизни встречаются нечасто. Твой брат — из таких. А то, что он попал в тюрьму, — такое со многими случается. За любой малейший проступок можно сюда залететь, причём на много лет. Я не в оправдание Коли говорю, по его вине (неосторожности) погиб человек. Хотя, возможно, вины Коли в том очень мало. Всеми нами двигало любопытство. По-моему, Коля достаточно прочувствовал свою вину в следственной тюрьме — даже слишком. А ему ещё и семь лет припаяли. Ясно — стране нужна дешёвая рабочая сила. Для строительства счастливого будущего. Здесь, где мы с Колей отбываем наказание, нашими руками и руками таких, как мы, построен целый город и огромный химический комбинат. Вольные говорят: будет самым большим в мире. А возводят его одни зеки. И немного вольнонаёмного начальства. Построены нами десятки и сотни городов и рабочих посёлков, среди них такой знаменитый, как Комсомольск. Нас, зеков, в шутку и зовут комсомольцами.
Но дело не в этом. Мне, разумеется, трудно предугадать, будем ли мы с тобой переписываться и дружить. По рассказам Коли, мы вполне можем заинтересовать друг друга. Дело в том, что я тоже очень люблю читать книги, слушать весёлую музыку и постараюсь стать верным другом. Это моя мечта — иметь друга.
В тех условиях, в каких мы с Колей очутились, очень непросто встретить хорошего, порядочного человека, которому можно было бы довериться. Чаще люди раскрываются своими плохими сторонами. Поэтому доверяться кому-либо — опасно. Часто за излишнюю доверчивость человек расплачивается своим кровным. Обмануть здесь — дело обычное. И даже — похвальное. Обманщик оказывается в понимании многих — молодцом, а обманутый — дураком, достойным насмешек и издёвок, а не сожаления и сочувствия. Мне обманы отвратительны. Особенно — корысти ради. Как любому честному человеку.