- Значит так, начало этой истории, - заговорил Володя, - уходит в сорок второй год...
- Какого века, ты уточни... - решил поумничать Кошмарик, любимым чтением которого были комиксы и рекламные объявления.
- Двадцатого, какого еще! - метнул на Кошмарика презрительный взгляд Володя. - Во время войны с фашистами дело было. Мой дед, отец отца, был тогда капитаном подводной лодки, здесь, на Балтике. И вот в сентябре сорок второго года его субмарине дали приказ идти в Лужскую губу, чтобы топить германские транспорты. Они везли на Ленинградский фронт вооружение и боеприпасы, а назад возвращались с ранеными и с ценностями, собранными здесь, под Ленинградом.
- Ну и что интересного? - зевнул Кошмарик. - Потопил твой дедуля хоть один транспорт?
- Да, потопил, и не один, а целых четыре немецких транспорта за два дня. А потом его обнаружили вражеские катера и забросали глубинными бомбами. Лодка деда была сильно повреждена, но он кое-как дотянул до Кронштадта, и больше его субмарина не воевала - её разрезали, потому что восстановить повреждения было невозможно. И дед всю войну просидел на берегу, потому что его обвинили в нарушении инструкций, неумелом командовании и ещё в каких-то грехах. Чуть под трибунал не отдали, а в то, что он потопил четыре вражеских транспорта, командование не поверило... Володя замолчал, а потом добавил: - Знаете как он переживал! Другие и за меньшие заслуги ордена получали, а дед подвиг, можно сказать, совершил, прекрасно выполнил боевое задание да ещё лодку на базу привел, а его так обидели...
Кошмарик хоть и переживал за судьбу Володиного предка, но ему очень хотелось узнать, в какой связи находится рассказ о фашистских транспортах и предстоящий поход на подводной лодке, в чреве которой он сейчас находился.
- Склифасовский, короче! - прервал Кошмарик Володю. - При чем здесь твой дедуля? Ты, может быть, в честь его подвигов решил совершить кругосветное путешествие, да ещё под водой?
- Нет, не кругосветное, - с загадочной улыбкой сказал Володя. - Мы с отцом решили разыскать хотя бы один из четырех подбитых дедом кораблей. Их не поднимали после войны, это факт, потому что деду никто не поверил. Мы обязательно найдем транспорт и обыщем его. Там наверняка должны оставаться какие-то ценности! Дед говорил, что он подбил два корабля, двигавшихся к нашему берегу, и два, уходивших в Германию. На них обязательно должны быть сокровища, возможно золото, награбленное здесь, под Ленинградом.
Если бы в салоне лодки было посветлей, то Володя и Иринка смогли бы увидеть, как оживилось остроносое лицо Кошмарика. Как-то длинно и неопределенно он сказал: "Да-а-а..." - похлопал себя ладонями по коленям, а потом, уже обращаясь к Володе, заявил с завистью в голосе: