— Нешто бесерменский колдун гонит за стены всю свою рать? — пробормотал Тимофей.
— Похоже на то, — хмуро отозвался Угрим. — Очень похоже…
Феодорлих и Огадай уже бросили в бой лучшие отряды. Отборные рыцари и нукеры (и те и другие, конечно же, спешенные: коннице по ущелью не проехать) раздвинули стрелков, прошли сквозь смешанные ряды авангарда, вклинились в толпу ассасинских воинов, рассекли ее на части, разделили, развалили, оттеснили.
Латиняне и степняки с новой силой навалились на противника, двинулись дальше, прорубая путь к воротам, вдавливая защитников обратно в крепость. Но и сейчас каждый шаг к цитадели давался великим трудом и большой кровью.
Трупы у подножия стен ложились все плотнее. А белые бесермены сражались с прежней яростью. Хотя какие там белые! Теперь не только пояса ассасинов, но и их одежды были окрашены в красное. Цвета невинности больше не нес на себе никто. Всюду сплошь был только цвет крови. Яркой, свежей, блестящей.
Наконец наступил момент, когда Тимофей понял: крепость больше не выплескивает вовне новых воинов. Силы обороняющихся таяли. Силы, но не исступление.
Последняя, самая отчаянная сеча вскипела в воротах. Здесь, в тесном проходе, вынуждены были остановиться даже лучшие воины Феодорлиха и Огадая. За пару минут мертвецами оказалась завалена добрая половина арки. Еще немного — и вся она будет забита трупами под самые своды. И какой тогда, спрашивается, прок во взломанных воротах? Хотя, с другой стороны… Какой прок в крепости, защитники которой заложили ворота собственными телами и уже не могут удерживать стен?
— Чего добивается этот старец Горы? — никак не мог взять в толк Тимофей. — Если все его воины полягут сейчас у ворот, кто будет оборонять цитадель дальше?
— Никто не будет, — задумчиво пробормотал князь. — Старик не надеется отбить этот штурм. Он посылает своих ратников на смерть для того лишь, чтобы задержать нас.
— Зачем?!
Угрим не ответил. Князь-волхв прикрыл веки, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то, слышимому лишь ему одному. И это явно были не звуки боя.
Угрим вдруг изменился в лице.
— Что случилось, княже? — встревожился Тимофей.
— Магическая защита! — Князь широко распахнул глаза. — Она слабеет! С крепости снимают колдовской щит…
— Что?! — не поверил Тимофей.
— Бесерменскому магу для чего-то понадобилась сила Кости. Вся сила. Для чего-то иного.
— Но ведь… Уйти Темной Тропой он не сможет. Ты говорил…
— Сам — нет. Но с помощью Арины — кто знает? Если она захочет помочь.
Угрим тряхнул головой.
— Ступай за мной, Тимофей. Понесешь Кости. В драку не ввязывайся и не вздумай отстать.