Не надо мне сейчас об этом думать. Я чувствую, как учащенно бьется мое сердце, как бурлит в жилах кровь. Видимо, это остаточная реакция после вчерашней ночи, какой-то побочный эффект моего заболевания. Не надо доводить себя до такого состояния, так я отступаю перед болезнью вместо того, чтобы объявить ей решительную войну. Впрочем, вполне можно понять, откуда у меня все эти переживания. Я был беспричинно оклеветан людьми, которым нет никакого дела до правды, людьми, которые сами заслуживают страдания и которым лучше было бы умереть.
Сейчас я слишком переполнен отвращением и гневом, чтобы продолжать свои записи. Позже надо будет написать им и аннулировать подписку на все газеты…
3 июля (ночь)
Я чувствую, что обязан рассказать о случившемся вне зависимости от того, каких усилий мне это будет стоить. Я должен описать все максимально объективно и правдиво. Это может помочь мне, принесет облегчение, позволит очиститься, но может и усугубить мое отчаяние… Мне не остается ничего иного, а там посмотрим, какой будет результат. Я должен доказать, что это был акт, совершенный больным человеком, а отнюдь не отвратительное преступление, в котором повинен извращенец. Ведь это ранит больнее всего — меня назвали извращенцем. Сексуальный извращенец! И надо же, из всей массы людей именно меня — надо же! — не поняли.
Надеюсь и молю Бога, что Элен не поверила всем этим публикациям. Вообще-то, она не особо сильна по части самостоятельного мышления и скорее склонна верить всему написанному, а не пытаться сформировать свою собственную позицию, и поэтому меня буквально бесит мысль о том, что она может подумать обо мне, прочитав все эти газеты и написанную в них ложь. Вдруг она поверит, что я действительно изнасиловал ту молодую женщину? Возможность того, что меня могут заподозрить в способности совершить подобный чудовищный акт, просто потрясает! Я бы возненавидел, люто возненавидел любого, кто поверил бы, что я способен на такое.
Я всегда был чист — и телом, и всеми своими помыслами. Даже в общении с собственной женой я постарался свести наши сексуальные отношения к минимуму. При этом я не чувствовал никакой вины, так как никогда не испытывал особой потребности в сексе, а если и занимался им, то только чтобы доставить удовольствие Элен. Мне кажется, она несколько гиперсексуальна, но мне удалось урегулировать и этот вопрос, и на собственном примере показать ей, что лучшей основой для здоровья и чистоты является воздержание. Излишнее увлечение сексом — такая же гнусность, как наркотики или пьянство.