Однако она не собиралась делать ни одного, ни другого, ни третьего. Некоторое время назад у нее возник один план, и сегодня она была намерена претворить его в жизнь.
Перед тем как выйти Патриция еще раз обошла дом. Хотя она надеялась вернуться часам к трем, на всякий случай нужно было убедиться, что все оставлено в полном порядке.
На чертежном столе лежало пришедшее вчера письмо от Джерри Малкома, дружеское и очень сочувственное. Тренер выражал надежду, что она скоро поправится и вернется к нормальной жизни. Несмотря на то, что Джерри всегда и во всем ее поддерживал, Патриция решила до поры до времени не сообщать ему, что взялась за разработку проекта «Сосновый берег». Она была немного суеверна, да и в любом случае пока рано было говорить старому тренеру, что она принялась за такое серьезное дело. Зная, в какой ситуации находится Патриция, он мог подумать, что она согласилась только с отчаяния, и начать ее отговаривать. Патриция же твердо решила сначала закончить проект, а только потом выслушивать чье-то мнение.
Да, подумала она с горечью, все мои друзья мне сочувствуют, все стараются подбодрить, но все в глубине души уверены, что моя спортивная карьера закончена. Что уж говорить о посторонних людях.
Не так давно Рон принес ей очередной номер «Спорта в картинках», где была помещена статья Ральфа Либермана об окончательном уходе Патриции Лейн из спорта. Источником информации был некий аноним из больницы Святой Сесилии. Патриция страшно разозлилась и тут же позвонила в редакцию.
— Я сама сообщу вам, когда соберусь бросить гольф, ясно, мистер Либерман? — сказала она, задыхаясь от возмущения. — А пока будьте любезны написать опровержение.
— Да ради Бога, мисс Лейн, — ответил тот, нимало не смутившись, — вы же понимаете, нам надо как-то повышать тираж.
Через несколько дней в «Спорте» появилось своеобразное опровержение за подписью Ральфа Либермана. Статья называлась «Сможет ли она вернуться?». Рядом была помещена неизвестно кем и когда сделанная фотография Патриции, бегущей по пляжу с повязкой на левой ноге.
Рон счел звонок Патриции преждевременным.
— Зря вы это сделали, — сказал он, — теперь журналисты не дадут вам шагу ступить — станут пытаться вас где-нибудь подловить. Ведь для них это только деньги, им совершенно наплевать, что чувствует при этом их жертва. Надо было дождаться того дня, когда вы действительно вернетесь к соревнованиям — ваше неожиданное воскресение стало бы настоящей сенсацией. А так вы просто дали этому Либерману возможность при любом исходе сказать, что он так и знал. Хотя, впрочем, черт с ним.