— Я боялся, что дом загорится, и вынес все, что возможно.
Форестьер поглядел на пылавший лес.
— Да,— сказал он,— моим деревьям пришел конец.
— На склоне холма работают солдаты. Они пытаются спасти соседние владения. Пойдем, посмотрим, удастся ли что-нибудь сделать.
— Я пойду сам. Обойдусь без вас,— раздраженно ответил Форестьер.
Вдруг Элеонора пронзительно вскрикнула:
— Смотрите, дом!
Оттуда, где они стояли, было видно, как вспыхнула задняя веранда.
— Ничего, Элеонора. Дом останется цел. Сгорят только деревянные части. Возьми мой пиджак. Я пойду помогу солдатам.
Он снял смокинг и отдал его жене.
— Я тоже иду,— сказал Харди.— Миссис Форестьер, вам лучше пойти к своим вещам. Кажется, все ценное мы вынесли.
— Слава богу, большинство драгоценностей было на мне.
Леди Харди была практичной женщиной.
— Миссис Форестьер, давайте соберем слуг и перенесем к нам все, что можно.
Оба мужчины направились к занятым работой солдатам.
— Вы поступили очень любезно, вынеся из дома вещи,— холодно сказал Роберт.
— Ерунда,— отмахнулся Харди.
Не успев отойти далеко, они услышали, что их кто-то зовет. Они оглянулись и увидели сквозь дым женщину, бегущую за ними.
— Месье, месье!
Они остановились, и женщина, простирая руки, подбежала к ним. Оказалось, это служанка Элеоноры. Она была в отчаянии.
— La petite[*68] Джуди. Джуди. Я заперла ее, когда мы уходили. Она сгорит. Я посадила ее в ванную для слуг.
— Господи! — воскликнул Форестьер.
— Что там такое?
— Собачка Элеоноры. Я должен во что бы то ни стало спасти ее.
Он повернулся и бросился к дому. Харди схватил его за руку.
— Не будь дураком, Боб. Дом весь в огне. Соваться туда нельзя.
Форестьер стал вырываться.
— Пустите, черт возьми. Думаете, я допущу, чтобы собачка сгорела заживо?
— Брось. Сейчас не время ломать комедию.
Форестьер отшвырнул Харди, но тот снова бросился к нему и обхватил поперек туловища. Форестьер изо всех сил ударил Харди по лицу. Харди пошатнулся, и Форестьер ударил еще раз. Харди упал.
— Грязный прохвост. Я покажу тебе, как ведет себя джентльмен.
Фред Харди поднялся и потрогал лицо. Было больно.
— Черт, ну и синячище будет у меня завтра.
Он пошатывался, немного кружилась голова. Служанка внезапно разразилась истерическими рыданиями.
— Заткнись ты, шлюха! — грубо прикрикнул он.— И не смей говорить ни слова своей хозяйке.
Форестьера нигде не было видно. Прошло больше часа, прежде чем удалось его найти. Он лежал на лестничной площадке возле ванной, мертвый, с мертвой собачкой в руках. Харди долго глядел на него.
— Дурак,— гневно процедил он сквозь зубы.— Безмозглый дурак.