– Я думаю, что после этой ночи ты сам не захочешь уходить. По крайней мере, как мне дала понять Варя, они попытаются создать для тебя все условия.
– Что это значит? – вместо темного хмуро осведомился Алый.
– Тебе нужно поговорить с отцом. До того как он слиняет на арену, – с нажимом произнес я.
Светлый подобрался. Посмотрел на Машку, взгляды пересеклись, подозрительно замерли, но Машмул отвернулся первым и глянул на меня:
– Что ты посоветуешь?
– Самому поговорить с женой и держать ушки на макушке.
Помедлив секунду, Машка вдруг задорно улыбнулся. И обратился уже не ко мне, а к Иле:
– Это ты все устроила, да?
– Она дочку с собой привезла, – обернувшись, вдруг сказала та. – И ждет тебя в беседке Шурх-Шурх.
Машка побледнел.
– Андрей… – Он поднял на меня глаза и медленно встал. Вопрос, можно ли ему уйти, остался невысказанным.
– Конечно. Я не держу, – попытался ободряюще улыбнуться. Правда, как подозревал, получилось у меня не очень.
А Машку к тому же еще и Алый за руку схватил, привлекая к себе внимание. Темный опустил взгляд на светлого. Тот смотрел на него так, словно хотел что-то сказать, но не решался. И тогда Машмул сам быстро склонился к нему и что-то прошептал на ухо. Разумеется, я не услышал что. И все же Алый отпустил его, и темный растворился в сверкающих искрах ученического портала. Светлый остался.
– Все хорошо? – спросил у него.
Алый медленно кивнул, словно все еще был оглушен услышанным от темного. Мне, конечно, стало безумно любопытно, но спрашивать напрямую я не решился. Бывают моменты, когда лучше не лезть в душу к другому. Думаю, этот был как раз из них.
А потом Ир потащил меня к Карлу, объявив ребятам, что теперь мы встретимся только на ужине. Если честно, то я сначала удивился – какой ужин? День на дворе! Потом понял, что да, время уже близится к концу дня, несмотря на местные тридцатидвухчасовые сутки, потому что мы ведь не только в футбол сыграли, но и после него не сразу пошли на собрание. Да и теперь еще с «колокольчиками» успели пообщаться. А второй моей мыслью было: «А есть-то и не хочется совсем!» Я понимал, что это нервное. Что такими темпами запросто могу свалиться, как со мной было после первой встречи с Лукерьей, и все же мысли о еде вызывали стойкое отвращение. Бывает же такое! На фоне того, как у них тут вкусно готовят, никогда бы не подумал, что смогу испытать нечто подобное.
Пока размышлял об этом, мы с Иром вошли в приемную ректора, и вот тогда из-за обычно пустующего секретарского стола нам навстречу поднялся какой-то подозрительно заросший тип. Мне под взглядом его черных глаз стало не по себе. Правда, Ир повел себя с ним так, словно они были давно знакомы. Радости по поводу явления этого полумонстра секретарь явно не испытывал. Но когда мерцающий назвал его по имени, я наконец понял, кто это такой.