Немец ворвался в поселок и сразу же побежал по направлению к шуму и дымовому столбу, вздымающемуся к небесам. Точнее, нескольким столбам, соединяющимся в один.
Там, на площади, какой-то чернокожий старик в маске занес каменный нож над широкоплечим битюгом в черном костюме. Грюнлау спокойно стащил шмайссер с плеча, подхватил его левой рукой за цевье и ствольную накладку, снял с предохранителя, прицелился и нажал на спусковой крючок.
Шаман Пратгуста упал замертво.
Глава 18
«Никитка закричал и ударил Сеньку ногой в пах» - «Пах-пах!» закричал Никитка и ударил Сеньку ногой».
Корректорская правка
Колобков никак не мог поверить, что вот этот толстенький фашист с шмайссером – его лучший друг Гюнтер. А когда все-таки поверил, долго хохотал и хлопал немца по спине.
Тот смущенно добавлял в магазин патроны – на усмирение туземцев пришлось истратить почти двадцать штук. Смерть Пратгусты их ужасно разозлила. Только когда Грюнлау полоснул ближайших воинов длинной очередью, убив четверых и ранив еще столько же, они слегка поостыли. Помог и Петрович – после того, как с небес упал огромный беркут и долбанул пузатого вождя в темя, его дружинники окончательно утратили боевой дух.
- Меня называть маса Колобков! – грозно приказал Петр Иванович, руководя перепуганными мбумбу. – Разнарядка на сегодня такая – кто не все, того накажем! Гюнтер, ну-ка, дай им очередь в воздух для скорости!
- Нельзя, Петер, число патрон ограничено, надо экономить, - покачал головой Грюнлау.
- Чего их там экономить? Трать, пока есть!
- Вы, русский, очень безалаберный и расточительный народ. Нельзя тратить имущество без польза, надо экономить! Иначе в государство не быть порядок!
- А, ну тебя... Серега, переведи этим нигерам, чтобы пошевеливались, а то Гюнтер их всех перекоцает!
Чертанов равнодушно перевел. После чудесного спасения из котла он впал в какую-то странную апатию и ни на что не реагировал.
Зато уж Колобков веселился так, что дым коромыслом стоял. Он как-то очень резко преобразовался в некую помесь британского сагиба и американского рабовладельца с Юга и начал называть мбумбу «нигерами». Валеру под руководством «масы Колобкова» погрузили на носилки, а травница смазала ему рану какой-то вонючей, но действенной мазью. Слегка очухавшийся Гена, в принципе, мог идти сам, но ему тоже сделали носилки. А самому Колобкову – паланкин. Ему захотелось вернуться на «Чайку» верхом на темнокожих каннибалах.
- Аптечку Светке вернуть!.. – командовал он. – Пушки моим ребяткам вернуть!.. Не болтать!.. Работать!.. Серега, переводи!.. Гюнтер, ну-ка, подстегни их как-нибудь по-вашему, по-фашистски!