Американцев волнует самый широкий круг проблем. От Польши до Сальвадора. От бездомных собак на Аляске до эпидемии гриппа в Зимбабве.
Американская филантропия не знает географических, идеологических, более того — логических пределов.
Десятки тысяч американцев с увлечением занимаются русскими проблемами. Тип американца, «Сдвинувшегося на России» (Crazy about Russia) — обычное явление. У одного меня четверо таких знакомых. Куда до них славянофилу Парамонову!
Эти люди говорят о Щаранском и Марченко. Перечитывают «Архипелаг». Знают наизусть стихи Горбаневской. Посылают джинсы Гарику Суперфину. Пытаются вытащить из тюрьмы Сеню Рогинского…
Сотни американцев фиктивно женились на русских барышнях. Вывезли их, таким образом, на свободу.
А наши? Иного по любви жениться не заставишь!..
Вспомните себя до эмиграции. Кого из нас волновали американские проблемы? Что я знал о Мартине Лютере Кинге? В лучшем случае, что он был негр. That’s it…
Нам все должны. Нам все обязаны помогать и сочувствовать. И чтоб не смели отвлекаться! Чтоб не теряли время, решая какие-то собственные проблемы! Этого еще не хватало!..
Попросите у русского эмигранта доллар на беженцев с Кубы. Мы даже не поймем, о чем вообще идет речь…
Как может Рейган задумываться о паршивой ливанской нефти? Разве для этого мы выбирали его президентом?! Разве мало ему наших проблем?!.
В магазине «Красное яблоко» состоялся такой разговор. Вернее — монолог. Эмигрант в добротной шапке говорил:
— Моему брату в Харькове кандидатскую не утвердили. Я написал Рейгану. Так этот шмок даже не ответил. Поручил кому-то из шестерок…
Когда мне предложили участвовать в дискуссии на тему абортов, я слегка растерялся. Начал листать американские газеты и журналы.
(Кстати, слухи о моем беспросветном незнании английского языка чуточку преувеличены. Время идет, понемногу читаю, могу объясниться. Разумеется, я — не Козловский. Однако на фоне Евгения Рубина мы — Уолтер Кронкайт.)
Начал листать газеты и журналы. Выяснилось, что проблема абортов стоит необычайно остро. Дебаты между сторонниками и противниками абортов носят крайне болезненный характер. Дискуссия сопровождается эмоциями редкостного накала. Копья ломаются с оглушительным треском. То и дело нам попадаются в американских журналах следующие экстатические формулировки:
«…Речь идет о жизни и смерти…», «…Такого не было со времен рабства…», «…Кто дал им право распоряжаться чужой жизнью?..», «…Надо бежать с этого кровавого материка…», «…Аборты раскололи наше духовное единство…», «…Наша частная жизнь в опасности…», «…Эта тема разъединила нас, как гражданская война…», «…Такого не позволял себе даже господин Маккарти…», «…Верните мне право распоряжаться собственным телом…», «…Каждая вторая из наших знакомых женщин — убийца!..»