Любовь с первого взгляда…
Потом они пригласили их в ресторан на улице Дофин, и в самом конце обеда с обильными возлияниями один приятель начал приставать к Камилле, уговаривая показать им свой альбом. Она наотрез отказалась.
Несколько месяцев спустя она снова пришла на встречу с ними. Одна.
У Пьера и Матильды были рисунки Тьеполо, Дега и Кандинского, но у них не было детей. Камилла так никогда и не осмелилась спросить почему и без раздумий кинулась в расставленные силки. Но она разочаровала охотников, и петля удавки ослабла.
— Что ты творишь? Ну что ты творишь? — орал Пьер.
— Почему ты так себя не любишь? Ну почему? — мягко вторила мужу Матильда.
И она перестала ходить на их вернисажи.
Когда супруги оставались одни, Пьер в отчаянии
вопрошал:
— Почему?
— Она обделена любовью, — отвечала его жена.
— Это мы виноваты?
— Все…
Он стенал, положив голову ей на плечо:
— Боже… Матильда… Раскрасавица моя… Почему ты позволила ей ускользнуть?
— Она вернется…
— Нет. Она все испортит…
— Она вернется.
Она вернулась.
— Пьера нет?
— Он обедает со своими англичанами, я не сказала, что ты придешь, мне хотелось спокойно с тобой поговорить… Скажи-ка… Ты… ты что-то принесла? — она наконец заметила ее папку.
— Нннет, пустяки… Кое-что, ерунда… Я ему обещала…
— Можно посмотреть? Камилла ничего не ответила.
— Я хочу его дождаться…
— Это твое?
— Ну-у-у…
— Господи! Когда он узнает, что ты приходила не с пустыми руками, то просто взвоет от отчаяния… Пожалуй, я ему все-таки позвоню…
— Ни в коем случае! — вскинулась Камилла. — Не стоит! Говорю вам, это пустяк, вроде квитанции об оплате жилья…
— Прекрасно. Ладно, идем к столу.
Все в их доме было красивым — вид из окна, мебель, ковры, картины, посуда и тостер — все! Даже сортир у них был дивной красоты. Висевший на стене гипсовый слепок украшало четверостишие Малларме, которое поэт сочинил, сидя в своем туалете:
Облегчая свое нутро,
Ты не смотришь в окно,
Но можешь петь и покуривать трубочку,
Не хватаясь за тумбочку.
В самый первый раз она чуть не рухнула от изумления:
— Вы… Выкупили кусок уборной Малларме?!
— Да нет же… — рассмеялся Пьер, — просто я знаком с парнем, делавшим отливку… Ты была в его доме?
В Вюлене?
— Нет.
— Надо будет как-нибудь съездить туда вместе… Ты влюбишься в это место… Влю-бишь-ся…
Даже пипифакс в доме Матильды и Пьера был мягче и нежнее, чем в любом другом месте…
— До чего же ты хороша! — радовалась Матильда.
— Прекрасно выглядишь! Как тебе идет короткая стрижка! Ты поправилась или мне только кажется? Как я за тебя рада! Я так по тебе скучала… Если бы ты только знала, как они меня подчас утомляют, все эти гении… Чем меньше таланта, тем больше гонора… Пьеру на это наплевать, он в своей стихии, но я, Камилла, я… Как же мне скучно… Иди сюда, сядь рядом, расскажи мне…