— Нет, о том, что ты сделала, они ничего не знают. — Без сомнения, лишь благодаря Джованни, голос его звучал тепло и сердечно. Только Лори смогла ощутить в его словах скрытые от посторонних ушей острые края льдинок. — Как и отец, я никогда не посвящаю семью во все тонкости бизнеса. Ты для них по-прежнему, — на этот раз она непроизвольно поморщилась от неприкрытой издевки, — все та же наивная, семнадцатилетняя девчушка, буквально околдовавшая всех четыре года назад.
— Понятно.
В воздухе повисла долгая пауза, затем он произнес:
— Теперь у меня собственный дом в Венеции, и в церковь мы отправимся, — Лори судорожно сжала руки, — оттуда. Но меня неправильно бы поняли, если бы я сразу же отвез тебя туда.
— Неправильно поняли? — Она рывком обернулась к нему, еле сдерживая себя от того, чтобы истерически не расхохотаться.
— Что-то не так? — Алекс, чье внимание было поглощено едущим впереди набитым подростками «фиатом», приподнял темную бровь.
— Да нет, что ты. — Его невозмутимость была просто невыносимой, голос Лори зазвенел; но затем она, памятуя о «слухе и зрении» на заднем сиденье, перешла на свистящий шепот. — Ты безжалостно уничтожаешь «Пэджет», увольняешь меня, шантажом вынуждаешь выйти замуж, несмотря на то, что я уже обручена, и после этого у тебя еще хватает наглости говорить о том, что тебя «не поймут». Ты… Меня тошнит от тебя, — произнесла она сквозь зубы.
— Ты уже сообщала мне об этом, — безразлично отозвался Алекс. — И, должен признать, это нас с тобой сближает.
— Каким образом?
— Ибо меня от воров — особенно от таких с виду наивных, таких чистеньких — тоже тошнит.
— Но я тебе говорила, — начала было она, но осеклась, закусив губу, и сжала кулачки.
Чего бы ей это ни стоило, нельзя постоянно унижаться, перед ним. Ей наплевать на то, что там о ней будет думать он или его ненаглядная семейка. Чем хуже будет его мнение о ней, тем лучше. Тем большим благом сочтет он избавление от нее.
Алекс резко крутанул руль, и они съехали на посыпанную гравием дорожку, обрамленную рядами серебристых грабов, ведущую к большому красивому дому. Дом был построен в виде буквы «Г». Перед ним был разбит английский сад, окаймленный живой изгородью из низкорослой поросли лаванды и розмарина, вдоль которой по узкой извилистой тропинке, посыпанной песком, горделиво расхаживали красавцы павлины.
Джованни, снова натянув на курчавую шевелюру фуражку, чуть ли не на ходу выскочил из машины. Он распахнул перед ней дверцу, но Лори вдруг потеряла способность двигаться, лишь смотрела на него, слабо улыбаясь. Тогда он открыл багажник, подхватил в каждую руку по чемодану и скрылся в направлении украшенного колоннами подъезда.