«Нет будущего для развлекающихся с ведьмами Охотников».
Она быстро отвернула свое лицо, и его губы скользнули по ее щеке вместо рта. Он отстранился, и она увидела его открытые голубые глаза, удивленные — и уязвленные.
— Нет, — сказала она. — Нет, я не знаю этого, Уилл. — Она понизила голос. — Ты очень ясно дал понять, — сказала она, — каким способом собираешься меня использовать. Ты думаешь, я игрушка для твоих развлечений. Ты не должен был приходить сюда; это неправильно.
Он опустил руки.
— Ты звала…
— Не тебя. — Он затих, слышалось только его прерывистое дыхание. — Ты жалеешь о том, что ты сказал мне той ночью на крыше, Уилл? В ночь похорон Томаса и Агаты? — Это был первый раз, когда кто-то из них упомянул о случившемся инциденте. — Ты можешь сказать мне, что не имел в виду то, что сказал?
Он наклонил голову; его волосы упали вперед, скрыв лицо. Она сжала руки в кулаки, чтобы помешать себе протянуть руку и откинуть их назад.
— Нет, — сказал он очень тихо. — Нет, ангел, прости меня, но я не могу сказать это.
Тесса отодвинулась, съежившись, и отвернула лицо.
— Пожалуйста уходи, Уилл.
— Тесса…
— Прошу тебя.
Наступило продолжительное молчание. Затем он поднялся, кровать заскрипела под ним, когда он начал двигаться. Она услышала его шаги на половицах, и потом дверь спальни захлопнулась за ним.
Она упала на подушки, как будто звук шагов разрезал нити, которые держали ее в вертикально положении. Она долго смотрела на потолок, тщетно борясь с вопросами, которые теснились в ее голове. Что хотел Уилл, придя в ее комнату? Почему он был таким милым с ней, когда она знала, что он презирал ее? И почему, когда она знала, что он худший в мире вариант для нее, отослать его казалось такой ужасной ошибкой?
Следующее утро было неожиданно голубым и красивым, бальзам для больной головы и измученного тела Тессы. После того, как она вытащила себя из кровати, где она провела большую часть ночи ворочаясь, она сама оделась, не в силах смириться с мыслью о помощи одной из этих древних, полуслепых служанок. Застегивая жакет, она остановила взгляд на своем отображении в комнатном старом заляпанном зеркале. Под ее глазами залегли полумесяцы теней, как будто они были нарисованы там мелом.
Уилл и Джем уже собрались в утренней комнате, чтобы позавтракать полу сгоревшими тостами, слабо заваренным чаем, джемом и без масла. К тому времени, когда Тесса пришла, Джем уже поел, а Уилл был занят разрезанием тостов на тонкие полоски и составлением из них грубой пиктограммы.
— Что это должно быть? — спросил Джем с любопытством. — Это выглядит почти как… — Он поднял глаза, увидел Тессу и прервался с улыбкой. — Доброе утро.