– Это все?
– Еще бумажник был и часы, – наябедничал пленный.
– Встань, – скомандовал главарь и что-то коротко приказал на родном языке. Здоровяк в национальной одежде кивнул и вышел. Очень скоро вернулся, вытирая окровавленный кулак о полу халата, выложил на ковер довольно пухлый бумажник и часы с металлическим браслетом.
– Это твое?
– Мое! – радостно воскликнул пленник, шагнул вперед и протянул руку, собираясь вернуть себе свое. Сзади раздалось сдержанное рычание, и он в испуге замер.
– Уже поздно, – заявил Гадобоев, посмотрев на украшающие его волосатое запястье часы, еще совсем недавно принадлежавшие журналисту. – Тебе надо отдохнуть. Сейчас тебя отведут в гостиницу, – добавил что-то на родном языке, и продолжил под общий хохот – Мы очень добрые люди, и у нас всегда много гостей. Для них даже две гостиницы построили. В большой сейчас слишком много людей, поэтому ты пойдешь в маленькую. Сейчас мы будем кушать, а завтра с утра еще поговорим.
– Большое вам спасибо, уважаемый, – приложил ладонь к сердцу пленник и застыл в неловком поклоне, казалось, совсем не сознавая, в какое же дерьмо он влип. Типичный комнатный московский мужчинка в недавно еще щегольском «костюме плантатора», светлых полотняных брючатах и того же цвета рубашке навыпуск – белый пушистый кролик, исключительно по собственной дурости затесавшийся в компанию волков. – Могу я попросить немного воды? – жалобно проговорил он. – Очень пить хочется.
– Потерпи немного, – отмахнулся от него, как от мухи, главарь. – В гостинице плов будешь кушать, чай пить. Иди! – здоровяк в халате, как котенка, сгреб пленника за шиворот и потащил наружу.
Его проволокли через двор и подвели к странному строению. Стены из саманного кирпича, хилая крыша, покрытая вязанками травы, висящая на одной петле хилая дверца.
– Что это? – вскричал пленник. – Куда вы меня ведете?
– Уже привели, дорогой, – ласково отвечал конвоир, пинком ноги загоняя его вовнутрь. – Принимайте гостя, – сказал он двоим звероватого вида субъектам и удалился.
С трудом удержавшись на ногах, пленник остановился посреди помещения, с любопытством оглядываясь по сторонам. Два потертых коврика на земляном полу, деревянная лестница у стены. Круглое отверстие в полу с открытой металлической крышкой. Устойчивый запах анаши. Все.
Один из охранников достал ключ и отпер внутреннюю решетчатую крышку, второй поднес лестницу и опустил ее вниз.
– Залезай давай, – приказал он, хихикая.
– Не надо! – заорал пленник. – Я темноты боюсь!
– Не бойся, – засмеялся другой. – Темнота – друг молодежи... – и подтолкнул упирающегося пленника в сторону ямы.