— Вы… э-э-э… скажете, как тут оказались?
Слабо кивнув, Эммелин допила воду и поставила стакан на мраморный столик. Спустив ноги с кушетки и стукнув деревянными подошвами босоножек, она попробовала сесть.
— Конечно, — вздохнула она, пытаясь взять себя в руки. — Я прошу прощения за то, что ворвалась к нам, как маньяк. Уверяю вас…
Джонни слегка улыбнулся.
— Позвольте я помогу. — Он подхватил ее под мышки и снова устроил на кушетке так, чтобы ей было удобнее. Когда Эммелин расположилась, он слегка растер ей плечи, удивляясь реакции своего тела на эти прикосновения и невольно сравнивая эту женщину с Фелисити, плечи которой были жесткими и угловатыми, как пирамиды Египта.
— О, — Эммелин одернула костюм и отодвинулась. — Спасибо. — Она крепко обхватила себя руками. Горячая кровь бросилась ей в лицо и окрасила щеки, которые до сих пор были мертвенно-бледными.
— Не беспокойтесь. — Джонни снова сел и положил локти на колени. — Продолжайте.
— О да. — Она потрясла головой, будто силясь собраться с мыслями. — Я просто хотела сказать, что не имею привычки врываться в чужие дома и нападать на людей, крича…
— …что они сделали ребеночка и смылись, — процитировал Джонни ехидным тоном. — Я верю вам.
— В самом деле?
— Да.
Она повернулась к нему и взглянула сквозь слезы, которые до сих пор стояли в глазах.
— Честно говоря, я не понимаю, как такое вообще могло со мной случиться. Я имею в виду, что до сих пор не могу поверить, что это правда. — При этих словах она намотала салфетку на палец так сильно, что палец начал синеть.
Отобрав у нее салфетку, Джонни старательно растер пострадавший палец.
— Вы уверены, что хотите говорить об этом?
Эммелин отрицательно покачала головой.
— Нет. — Опять всхлипнула. — Да. — Она пожала плечами и подняла на него растерянные глаза. — Не знаю…
— Может, вам начать с того, почему вы хотели увидеть меня?
Ее ресницы задрожали, и она посмотрела на него с вызовом.
— Когда врач сегодня утром сообщил о моей беременности, я решила, что отец ребенка должен знать правду, хоть он и мерзавец. — Она бросила на Джонни извиняющийся взгляд.
— Полагаю, вы не долго были знакомы с отцом ребенка?
Лицо Эммелин исказилось.
— Я знала его только одну ночь.
Одну ночь? Джонни удивленно изогнул бровь. Ему показалось, она не относится к женщинам легкого поведения. Как бы почувствовав его удивление, Эммелин глубоко вздохнула и попыталась рассказать все с самого начала:
— Я встретила его на свадьбе Чака и Норы.
— Чака Фарго, моего помощника?
— Да, Нора говорила, что они приглашали вас.
— Меня не было в городе в тот день.