И уже только поэтому я не должен был его покидать.
Заглянув в умные глаза гулона, я кое-как раздвинул разбитые в кровь губы в нелепом подобии улыбки и побрел вперед, оставляя за собой дорожку глубоких следов. Понятно, что это выдавало нас с ходу, но у меня сейчас не было ни Сил, ни возможностей хоть как-то их замаскировать. Я не Единый, умеющий передвигаться по воздуху, да и какой от этого толк, если рядом все равно плетется гулон, немаленькая такая зверюга, которую от земли оторвать трудно, не говоря уж о том, чтобы нести на руках.му.
Едва переставляя ноги, я уходил все глубже в незнакомый мир, но то, что смутно мерещилось мне в темноте, будто только отдалялось. Я вдруг засомневался в истинности того, что вижу. Усталость – опасное чувство, играющее со зрением странные шутки. И сейчас именно она увлекала меня за собой, соблазняя видением укромного прибежища. А я, покорный ей, блудил в снегах, растрачивая последние силы.
Моему везению все таки настал конец и, кажется, это произошло в тот самый миг, когда я нырнул в темную гладь Врат, словно в омут, чтобы камнем опуститься на самое дно. Да и куда еще меня могло занести при тех мыслях, что крутились тогда в голове. Помнится, мелькало там нечто вроде: "свалить подальше", "оказаться на краю света", и вообще "там, где меня ни то что Единые, сами боги не достанут". Вот и напросился на свою шею.
Что-то белое и пушистое вдруг стремительно промелькнуло перед моими глазами. Я удивленно задрал голову, невесело улыбнулся и подставил ладонь. В воздухе закружились мириады снежинок, окутывая нас мягким облаком. Мир ожил. Я возрадовался про себя, надеясь, что хоть это как-то прикроет наши следы, если вдруг Единые сюда сунутся.
Мрак чуть отступил, но так, будто ощерился напоследок, показав острые зубы. Я судорожно вздрогнул и оглянулся, впившись взглядом в обманчиво спокойный покров ночи. Мы по прежнему были одни, только сердце никак не успокаивалось, билось в груди громко и часто, выдавая мой страх. Я снова пошел вперед, спиной ощущая чужой пристальный взгляд, словно кто-то незаметно крался следом. И это ожидание внезапного удара выматывало даже еще больше, нежели все, что сегодня со мной произошло. Я потерял определенность, равновесие, позволяющее жить и верить. Растерялся, из мага превратившись даже не в человека, а в сухой лист, увлекаемый любым порывом ветра. И сейчас он гнал меня в неизвестность…
Гулон рядом внезапно замер, угрожающе зарычал и ощетинился. Я остановился и медленно обвел взглядом белые просторы. Обернулся, до рези в глазах вглядываясь в ночь. Но мертвая тишина не изменилась, только в воздухе мягко и беззаботно кружились крупные хлопья снега.