Раненому мужчине было, наверное, не менее сорока лет, а леди, по его мнению, чуть более восемнадцати.
Она повернула к нему голову, и теперь, увидев ее в свете камина, джентльмен отметил чрезвычайную привлекательность выразительных черт ее лица и длинных темных ресниц, окаймляющих ее глаза.
Ее лицо завораживало, однако его глаза не выражали никакого восхищения, когда он сказал, чуть ли не насмехаясь над нею:
— Так он для вас либо тот, либо другой!
Прежде чем ответить, она вновь села в кресло и сказала;
— Ни тот… и ни другой! Этот человек… похитил меня, и я должна… спастись от него!
— Похитил вас? Тогда все решается просто. Вы можете нанять почтовую карету, которая отвезет вас туда, откуда вас похитили.
Леди покачала головой в ответ.
— Это… невозможно!
— Тогда вы, может быть, объясните! Я спрашиваю не из праздного любопытства. Я мог бы — хотя и не беру на себя каких-либо обязательств — помочь вам.
Выражение ее лица немедленно изменилось.
— О… неужели вы можете помочь мне… неужели это правда? Вы хотите сказать, что могли бы найти корабль для меня… а может быть…
Она поколебалась секунду, а затем, словно элегантная одежда джентльмена заставила ее решиться, леди высказала свое предположение:
— У вас есть… свое… судно?
— Прежде я должен спросить вас, — ответил джентльмен, — почему вы стремитесь бежать и от кого?
Леди глубоко вздохнула, прежде чем ответить:
— От моей… мачехи!
Джентльмен поднял брови. Он не ожидал такого ответа.
Затем он сказал:
— Пожалуй, для дальнейшего разговора нам следует представиться друг другу. Я — маркиз Элвингтон…
Едва он договорил, как леди изумленно вскрикнула:
— Я слышала о вас! Вы знаменитый, и конечно, у вас есть яхта. Вот почему вы здесь. О, пожалуйста… пожалуйста, отвезите меня во Францию! Мне необходимо уехать… и быстро!
— От человека наверху, который похитил вас?
— Да… Я никогда не ожидала… я ни на минуту… не могла представить… что он может вести себя…
Она, казалось, не могла подобрать слова и закончила лишь беспомощным жестом своих рук, жестом трогательным и Жалостным.
— Я жду, что вы назовете мне ваше имя, — сказал маркиз.
— Меня зовут… Ола Милфорд. Мой отец был лордом Милфордом, и мы живем близ Кентербери.
— Мне кажется, я слышал это имя, — осторожно сказал маркиз.
— Папа не часто посещал Лондон. Он предпочитал жизнь в деревне, ему нездоровилось за два года перед его… смертью.
— Вы говорите, что бежите от своей мачехи?
— Да… я больше не могу… оставаться с нею! Это… невозможно!
— Почему?
— Она ненавидит меня! Она сделала мою жизнь несчастной! Она — моя опекунша, но она не отдаст мне ничего из тех денег, которые папа оставил мне. Они предназначены мне, но я не могу… пользоваться ими, пока мне не исполнится… двадцать один год, либо пока я… не выйду замуж.