Кистер танцевал до упаду. Лучков не покидал своего уголка, хмурил брови, изредка украдкой взглядывал на Машу — и, встретив её взоры, тотчас придавал глазам своим равнодушное выражение. Маша раза три танцевала с Кистером. Восторженный юноша возбудил её доверенность. Она довольно весело болтала с ним, но на сердце ей было неловко. Лучков занимал её.
Загремела мазурка. Офицеры — пустились подпрыгивать, топать каблуками и подбрасывать плечами эполеты; статские тоже топали каблуками. Лучков всё не двигался с своего места и медленно следил глазами за мелькающими парами. Кто-то тронул его рукав… он оглянулся; его сосед указывал ему на Машу. Она стояла перед ним, не поднимая глаз, и протягивала ему руку. Лучков сперва посмотрел на неё с недоумением, потом равнодушно снял палаш, бросил шляпу на пол, неловко пробрался между кресел, взял Машу за руку — и пошёл вдоль круга, без припрыжек и топаний, как бы нехотя исполняя неприятный долг… У Маши сильно билось сердце.
— Отчего вы не танцуете? — спросила она его наконец.
— Я не охотник, — отвечал Лучков. — Где ваше место?
— Вон там-с.
Лучков довёл Машу до её стула, спокойно поклонился ей, спокойно вернулся в свой угол… но весело в нём шевельнулась желчь.
Кистер пригласил Машу.
— Какой ваш приятель странный!
— А он вас очень занимает… — сказал Фёдор Фёдорович, плутовски прищурив свои голубые и добрые глаза.
— Да… он, должно быть, очень несчастлив.
— Он несчастлив? С чего вы это взяли? — И Фёдор Фёдорович засмеялся.
— Вы не знаете… Вы не знаете… — Маша важно покачала головой.
— Да как же мне не знать?..
Маша опять покачала головой и взглянула на Лучкова. Авдей Иванович заметил этот взгляд, пожал незаметно плечами и вышел в другую комнату.
Прошло несколько месяцев с того вечера. Лучков ни разу не был у Перекатовых. Зато Кистер посещал их довольно часто. Ненила Макарьевна его полюбила, но не она привлекала Фёдора Фёдоровича. Маша ему нравилась. Как человек неопытный и невыболтавшийся, он находил большое удовольствие в обмене чувств и мыслей и добродушно верил в возможность возвышенной и спокойной дружбы между молодым человеком и молодой девушкой.
Однажды тройка сытых и резвых лошадок примчала его к дому г-на Перекатова. День был летний, душный и знойный. Нигде ни облака. Синева неба по краям сгущалась до того, что глаз принимал её за грозовую тучу. Дом, построенный г-м Перекатовым на летнее жительство с обыкновенной степной предусмотрительностию, был обращён окнами прямо на солнце. Ненила Макарьевна с утра велела затворить все ставни. Кистер вошёл в гостиную, прохладную и полумрачную. Свет ложился длинными чертами по полу, короткими и частыми полосками по стенам. Семейство Перекатовых ласково встретило Фёдора Фёдоровича. После обеда Ненила Макарьевна отправилась на отдых к себе в спальню; г. Перекатов уместился в гостиной на диване; Маша села подле окна за пяльцы; Кистер против неё. Маша, не раскрывая пялец, слегка приложилась к ним грудью и подперла голову руками. Кистер начал ей что-то рассказывать; она слушала его без внимания, как будто ждала чего-то, изредка взглядывала на отца и вдруг протянула руку.