Специальные законы касались границ между коленами и семьями, причем рекомендовалось не передвигать межу, установленную отцами (см. Втор. 19, 14), о воинской повинности и отсрочке от нее молодому мужу, пока не насладится браком (Втор 24, 5) и др. Один из интереснейших обычаев запечатлен в законе о назорействе. Любой мужчина в Израиле мог на определенный срок (на несколько лет, реже на всю жизнь) стать назореем пред Господом. Для этого он давал три обета: во все время назорейства не пить вина, не стричь волосы и не прикасаться ни к чему нечистому. Если хоть один раз он нарушал эти обеты, то срок назорейства начинался снова. Это явление нельзя отождествлять с монашеством, даже дохристианским, но оно безусловно было подвигом, совершавшимся ради Ягвэ.
Наконец, целый свод законов и пояснений касался темы чистоты и нечистоты. Щепетильность в отношении чистого и нечистого была связано с глубоким осознанием «святости Бога», о чем будет сказано позже; подобное разделение возникало в ВЗ в связи с четырьмя проблемами:
— «чистые» и «нечистые» животные
— физиологическая нечистота женщин и истечения мужчин
— нечистота трупов
— нечистота проказы.
Запреты относительно определенных зверей описаны в 11 гл. кн. Левит. Но мы знаем о том, что еще Ной взял с собой в ковчег по семь пар чистых и по паре нечистых животных; стало быть, представления эти уходят в древнейшие времена. Из текста, смысл которого местами затемнен (Лев. 11, 3–7), мы не сможем понять логической причины подобного разделения животных. Нечистыми названы верблюд, тушканчик, заяц, свинья, орел, гриф, коршун, ворон, страус, змея и т. д. Может быть, это связано с памятью об Адамовом знании сути животных, когда в раю он «нарекал им имена», а может — с наблюдением за теми или иными видами животных. Не исключена и та версия, что животные, запрещенные Законом, могли иметь жертвенное значение у народов Ханаана, чьи нравы считались мерзостью в глазах Божиих. Только чистое животное могло быть символом общения с Богом, заместительной жертвой за грехи народа.
Физиологическая нечистота, связанная с месячными отправлениями, брачными отношениями или послеродового состояния женщины, воспринималась как явное свидетельство греховного недостоинства пред Богом, почему в этих случаях полагалось водное омовение и специальная жертва. (см. Лев 12 и 15 гл.)
Нечистой считалась смерть. «Бог смерти не сотворил», — говорит Писание. Физическая смерть прежде всего является напоминанием о первородном грехе. Она противоположна жизни, исходящей от Бога. Поэтому труп сам по себе и всякое прикосновение к нему нечисты.