В каждом стойле стояло ведро с водой и лежало несвежего вида сено, но животные начали жевать его с явным удовольствием.
— Они привыкли быть непритязательными, — улыбнулся граф, запирая стойла на перекладину, болтавшуюся на веревке. — А как насчет вас?
— Смею заверить, что справлюсь не хуже, — сухо ответила Веста. Девушка проследовала вперед с высоко поднятой головой, дав себе слово, что не станет жаловаться, какой бы ужасной ни оказалась гостиница.
Через низкую дверь они вошли в комнату с огромным очагом, в котором горело толстое бревно.
По обе стороны очага стояли две длинные деревянные скамьи, в противоположном конце комнаты находился стол с четырьмя шаткими с виду стульями. Другой мебели не было.
Появилась женщина средних лет в национальном костюме. Она была грязной и неопрятной и совсем не походила на милую и аккуратную жену хозяина гостиницы в Йено.
Передник ее явно нуждался в стирке, платье потемнело под мышками, черные волосы неаккуратными прядями падали на спину.
Граф поприветствовал женщину, и она ответила на диалекте, который бесполезно было даже пытаться понять.
Но граф, видимо, был знаком с этим диалектом, потому что, переговорив с женщиной, сказал:
— Плохие новости. Она говорит, что ее муж охотится и не вернется до завтрашнего утра, а есть в доме нечего. — Весте показалось, что в глазах графа мелькнул издевательский огонек.
— Нечего есть? — Веста вдруг поняла, что вовсе не отказалась бы сейчас от обеда.
— Так говорит эта женщина. Она держит кур и обещала зарезать для нас одну и приготовить, чтобы завтра мы могли взять ее с собой. Но на это потребуется время.
— Если она держит кур, то у нее должны быть и яйца, — заметила Веста.
— Это неплохая идея.
Граф повернулся к женщине, и Веста по ее кивку поняла, что яйца действительно есть.
— Послушайте, — сказала Веста, — не обижайте эту женщину, просто поинтересуйтесь у нее, не возражает ли она, чтобы яйца приготовила я. Объясните, что я недавно проделала тяжелый путь и желудок мой очень слаб. Я не хочу задеть ее гордость, но уверена, что приготовлю яйца лучше.
— Для вас имеет значение, заденете ли вы ее чувства? — переспросил граф.
— Конечно, имеет! — резко ответила Веста. — Переведите ей то, что я сказала.
Граф перевел, и женщина вяло пожала плечами, словно ей было абсолютно все равно, кто будет готовить.
Она вышла в дверь, которая наверняка вела в кухню. Девушка была права, предположив, что там чудовищно грязно.
На столах застыли пятна жира, в кухне стоял прогорклый запах, а висящие по стенам кастрюли и сковородки были не правдоподобно грязными.