10
Когда придет к концу тысячелетие за нынешним вослед, изменит человек лицо земли. Он будет мнить себя хозяином лесов и пастбищ, он пролетит все небо, перепашет земли, избороздит все реки и моря. Но земля станет бесплодной и голой, воздух будет гореть, и вода дурно пахнуть. Жизнь будет вянуть — человек уж растратит к веку тому всего мира богатства, и станет он, как волк одинокий, жить в ненависти и злобе.
11
Когда придет к концу тысячелетие за нынешним вослед, то даже дети будут на продажу. А некоторых возьмут как жертву для гнусных наслаждений, чтоб прикоснуться к юной коже. С другими станут обращаться, как со скотом ничтожным. Неприкосновенная слабость ребенка будет забыта, и тайна детства канет в Лету. Жеребенком он объезженным предстанет, ягненком срезанным, со спущенною кровью. А человек будет знать лишь наживу.
12
Когда придет к концу тысячелетие за нынешним вослед, без веры править будут господа, безвинным немощным народом помыкая. Они лицо свое сокроют и сокроют имена. Их замки неприступные укроются в лесах. И участь каждого и всех они решать возьмутся. Но никого чужого с собой не позовут в собранье, чтобы решать порядок мирозданья. Каждый будет на деле их крепостным, считая себя и рыцарем, мужчиной вольным. И тех из них, кто из диких деревень, с еретической верой поднимется против, побьют, уничтожат и заживо сожгут.
13
Когда придет к концу тысячелетие за нынешним вослед, не будут люди больше к закону Бога обращаться. Они хотят, как всадник, жизнью управлять, и выбирать дитя еще в утробах женщин, и отмечать убийством тех, что стали нежеланны. Каким же станет человек себя вдруг Богом возомнивший? Имеющие власть захватят лучшие наделы и самых лучших женщин, а бедные и слабые — как скот. Их хижины убогие станут им тюрьмой, и страх, как яд, засядет в каждом сердце, его сжигая.
14
Когда придет к концу тысячелетие за нынешним вослед, возникнет темный и секретный порядок уложений, в котором основным законом будет ненависть и яд — оружием. Ему потребно будет золото в количествах неисчислимых и власть на всей земле. Служители его соединятся кровавым поцелуем. Праведники и немощный люд познают жизнь по страшному тому закону. Сильные мира сего будут на службе его, единственный закон признает тот порядок, который сам украдкой сочинит, и яд проникнет даже в храмы, а мир пойдет вперед со скорпионом под стелькой башмака.
15
Когда придет к концу тысячелетие за нынешним вослед, болезни водные, болезни неба и земли настигнут человека и сразят его. Он станет думать и о том, что сам разрушил, и снова строить и хранить, что целое осталось. Страшиться станет он тех дней, что дальше предстоят. Но будет поздно — сетью плотною пустынь затянет землю, и вода уйдет так глубоко, что в страшный час все разорвет собою, нахлынет, как потоп, лишит всю землю завтрашнего дня, и воздух разорвет тела у самых слабых.