С Диной мы учились в одной школе и в одном классе. Это была дорогая частная школа, в которую я попала только потому, что там преподавала моя мама, и попечительский совет решил взять на себя часть расходов по моему содержанию в этом учебном заведении.
Дина же не могла бы учиться больше нигде, как единственная дочь одного из самых богатых людей нашей страны Дика Стоуна, миллионы которого открыли путь в политику его скандально известной второй половине. Кто такая Марта Стоун, объяснять не надо.
Но к Дине бурные разборки в семействе отца никакого отношения не имели. Еще совсем девчонкой она покинула шикарный особняк своего папаши, променяв все прелести светской жизни на скромное существование в качестве жены врача на одном из отдаленных островов Пармского архипелага. Теперь она звалась Диной Паркер.
Романтическую историю знакомства дочери миллионера Стоуна с ее теперешним мужем мне рассказала однажды близкая подруга Дины Жаклин Луар, понятно, что подробности она знала из рассказов участников этих событий, с которыми продолжала оставаться в дружеских отношениях и после их свадьбы. Познакомились они в дорогом ночном клубе, где Рони Паркер присутствовал в тот вечер вовсе не в качестве посетителя.
Идея отправиться в этот клуб принадлежала Жаклин. Нестандартное мероприятие для двух вчерашних школьниц. Мы все тогда только-только закончили свое обучение в пансионе, каждая была озабочена своим будущим, но проблемы наши были очень разными. Дина всегда казалась какой-то очень одинокой и, как ни странно, жутко закомплексованной. Она ведь росла без матери. С Жаклин, как мне кажется, она подружилась потому, что в этой веселой и яркой девушке было все, чего так не доставало самой Дине.
Жаклин придумала этот выход в свет не только преследуя свои собственные цели, но и пытаясь доказать подруге, что та словно Золушка может в один прекрасный день сама все изменить и превратиться в сказочно прекрасную принцессу. Она искренне в это верила.
Тем не менее, Золушки из Дины явно не получилось. Время и деньги были потрачены напрасно. Впрочем, она сама предупреждала Жаклин, что так и будет.
Но все же где-то в глубине души (ну очень в глубине) она, видимо, надеялась, что хоть кто-то заметит и ее.
Дина прекрасно понимала, что дело вовсе не в прическе и не во всех остальных атрибутах неотразимости, которыми в полной мере снабдила ее очаровательная подружка. Ведь сама Жаклин, в своем простеньком платьице, с гривой кое-как причесанных светлых кудрей, в дешевых (с распродажи) незатейливых босоножках, умудрялась, как, впрочем, и всегда, быть в центре всеобщего внимания.