— Ну, а насчет завтрашнего дня не волнуйтесь. Дайте мне взять вину за Вилли. Знаю я этих волков снаружи. Когда-то я сам был одним из них. Дайте им козла отпущения, и они будут счастливы разорвать его на части. Я и буду им.
Джош взглянул на Келли.
— Вы, конечно, не можете сказать, что я не поставил для вас многое на карту, Келли. Но думаю, это стоит того. Прощайте, и удачи вам всем.
И он ушел.
Какое-то время мы так и сидели совершенно ошеломленные. Потом у Лейси вырвался тоненький всхлип, и она бросилась за ним. Я последовал за ней. Мы поспешили по коридору в вестибюль, но его там не было. Швейцар сказал, что последние несколько минут никто не выходил. Потом он предположил, что, возможно, гость припарковался сзади, и я понял, что в этом ответ. Когда мы достигли стоянки, служитель сообщил, что Джош уехал, да так быстро, объяснил он, что шины завизжали.
— Как вы думаете, Финн, куда он поехал? — спросила Лейси.
— Может, обратно в отель.
— Пожалуйста, поспешим.
Но в отеле его не было, было лишь письмо, в котором коротко объяснялось, что он решил взять на себя всю вину и выпустить заявление, чтобы прояснить это. Он перевел большую часть денег, что дал нам сенатор, в банк на мое имя — он приложил чековую книжку — и дал мне заверенную доверенность вести наш бизнес так, как я это пожелаю.
— Но почему он это сделал? Он бросает политику? — спросил Люк, когда я вернулся в мотель.
— Неужели вы не поняли, что он сделал? — спросил Лютер. — Он погубил себя.
— А как вы, Финн?
— Он оставил мне больше денег, чем я знаю, что с ними делать. Но кому дело до денег?! Я беспокоюсь о Джоше.
— Это была моя ответственность, я хотел, чтобы это было ясно, — сказал Келли.
— Очевидно, Джош решил иначе, — сказала Лейси.
— У него тоже свое мнение, Келли, — произнес я.
— То, что он сделал, ужасно, — вставил Лютер. — Он хоть упомянул, кому передал свое заявление, Финн?
— Полагаю, в Ассошиэйтед Пресс.
— Мы можем найти его, Финн? — спросила Лейси. — Может, он сказал, куда отправился.
— Я могу позвонить в бюро АП в Олбани, — произнес я. — Может быть, они…
— Пожалуйста, Финн, — попросила Лейси. — Пожалуйста, позвоните им!
Голос из бюро АП в Олбани сообщил, что ничего не слышал от Джоша, не знали ничего и в ЮПИ, и в «Олбани Таймс Юнион». Неожиданно я вспомнил воскресный день в Вашингтоне, когда Джош созывал на пирушку друзей-газетчиков. Как он объяснил, надо долго пробыть в издательском бизнесе, чтобы понимать странную лояльность людей этого типа.
Я позвонил Сисси Саутворт.
Обычно нужно много времени, чтобы миновать заслоны ее секретарей и помощников, но в этот раз кто-то выкрикнул мое имя, и немедленно в моих ушах раздался ее громкий голос, перекрикивающий стук пишущих машинок и крики помощников. Сисси находилась в городской редакции своей газеты, место, где она бывала только тогда, когда у нее имелась важная эксклюзивная информация. Это было частью ее деятельности, сказал однажды Джош, входить как королева, улыбаться низшим, выпаливать великие новости и указывать редактору, чтоб он не печатал газету без нее.