Я сразу же, как вошла, обратила внимание на мужчину, сидевшего напротив нас с хозяином. Его лицо мне показалось знакомым. Я пыталась вспомнить, где же я могла его видеть. Сначала подумала, что это какая-то знаменитость из мировой элиты, но потом отказалась от этой мысли, когда услышала, что он переговаривается со своим переводчиком на чистом сербском языке.
Да, это был белградец, чье имя уже тогда было известно в Сербии, а особенно известно стало оно сейчас, когда его можно встретить во многих СМИ. Я старалась скрыть свой повышенный интерес, но не могла ничего с собой поделать и буквально впилась взглядом в этого человека, видя в нем надежду на спасение, на возвращение в Белград, на бегство из Дубая. Всего пара слов по-сербски, крик о помощи через стол… Я сидела как на иголках. Поскольку серб из Белграда сидел напротив меня и хозяина, то глядел он в основном на нас. Время от времени он перебрасывался парочкой слов с хозяином. Судя по этим отрывочным фразам, белградец еще не сотрудничал с арабами, но собирался. Упоминались какие-то совместные планы, находящиеся на стадии обсуждения.
Но больше всего белградец общался с мужчиной, сидевшим справа от него, скорее всего русским, и насколько я поняла, это был его деловой партнер, который и пригласил его на ужин, чтобы познакомить с богатым арабом, моим хозяином.
Я знала, в бизнесе дело и деньги – прежде всего, и это остановило меня, я не обратилась к гостю из Белграда по-сербски, не попросила о помощи. Было маловероятно, что он поможет мне, я уже была в руках хозяина. Единственное, что это серб, сидящий в трех шагах от меня, мог бы сделать, так это купить меня у араба и отвезти в Белград. И к тому же, думала я, с чего бы ему проявлять сочувствие такой ценой – портить деловые отношения, устраивать публичную сцену ради моего спасения? Я просто молча смотрела на него, как бы завороженная этой иллюзорной возможностью спасения.
Проведя два года в арабском гареме, по сути дела в неволе, я смотрела на своего соотечественника, прилетевшего из Белграда. Конечно, я ничего не предприняла. Ужин длился около двух часов, партнеры пришли к каким-то важным договоренностям, в другой части небольшого зала играла музыка, кажется джаз или блюз, и в конце белградский гость ушел, попрощавшись со всеми, включая хозяина. Эльке и я стояли в стороне, и мой серб посмотрел на нас и только кивнул головой.
Вернувшись в Белград, я узнала, как его зовут. Он известный человек, но мне никогда не приходило в голову пытаться установить с ним контакт здесь. Это могло бы меня сильно травмировать, если бы подтвердились мои предположения о том, что он знал с самого начала, что я и Эльке – только немое сопровождение араба, нашего хозяина, и относился к нам соответственно. Конечно, он не мог предполагать, что одна из тех красивых блондинок с идеальной фигурой – сербка из Белграда.