Темная горница в конце длинного коридора показалась ей самым подходящим местом для ночлега. Это была своего рода кладовая, наполненная до отказа разной утварью. За огромным сундуком возле небольшого оконца девушка обнаружила укромный уголок и, бросив на пол несколько мягких шкур, устроила себе ложе.
На землю уже успела опуститься ночь, и в маленькое оконце заглядывала огромная холодная луна. Ее призрачный свет леденил сердце и затмевал собой свет далеких звезд. Купаву вновь охватил легкий озноб. Девушке показалось, что к ней тихими, мягкими шагами приближается какое-то несчастье.
В этот миг дверь и впрямь скрипнула, и в комнату кто-то вошел. Купава вжалась в пол и натянула на голову меховое покрывало. Еще чего доброго, ее здесь обнаружит какой-нибудь нахальный дружинник. В доме сейчас веселье и шум, так что вряд ли кто-либо услышит ее крик и придет на помощь. Прильнув щекой к холодной стенке сундука, девушка изо всех сил пыталась подавить в себе желание чихнуть. Пыль, скопившаяся в шкуре, отчаянно щекотала ноздри.
— …Иди сюда, любая моя… Ну, как тебе этот терем? Теперь он — твой, а я стану часто сюда заглядывать.
— Ты хочешь оставить меня здесь? — в голосе Руты прозвучало горькое разочарование. — Я думала, ты забрал меня из той глуши, чтобы назвать своей женой.
— Не могу пока. Не хочу ссориться с тестем. Пока Регелинда остается моей супругой, ее отец всегда придет мне на помощь. Впереди меня ждут большие дела…
— Дела?.. А как же я…
— Если хочешь, я найду способ помирить тебя с твоими родичами.
— Нет у меня больше родичей, — холодно процедила Рута, а у Купавы болезненно зашлось сердце. — Они отказались от меня, отдали на расправу низким людишкам. А уж те холопы всласть посмеялись над моим унижением.
— Я велю сжечь дотла эту жалкую деревушку вместе со всеми смердами!
— Не стоит. Лучше прикажи им, чтобы они объявили о моей смерти. Мол, звери меня в лесу растерзали или же разбойники украли. Пусть тогда батюшка казнит себя за то, что сделал со мной. Теперь один ты для меня и отец, и мать…
Купава услышала звук страстного поцелуя и с отчаянием укусила свою ладонь. Оставаться здесь становилось неуместно, но она не знала, как объявить о своем присутствии. Следовало сразу заявить о себе, а теперь выйти из убежища стало вовсе невозможно. Рута говорила страшные вещи, и если она поймет, что ее слышала Купава… Но оказалось, что самое ужасное было еще впереди.
— А твоя сестра? От нее ты ведь не откажешься? Ведь это она указала, где тебя найти, — с любопытством поинтересовался Святополк.