Мы заходим на кухню, она такая чистая и светлая, с салатом на столе. Мама и папа переглядываются.
Наконец мама решается.
— Мы будем откровенны, — говорит она. — Нам позвонила Элис.
— Ой, — вздыхаю я. Одно упоминание имени Элис заставляет меня почувствовать себя дико уставшей. — И зачем? Чего она хотела?
— Она просто волновалась о тебе, милая, — начинает мама, но папа грубо перебивает ее.
— Она сказала, что ты принимаешь наркотики, что ты живешь с каким-то сомнительным… — Он поворачивается к Мику. — По словам Элис, это какой-то дикий музыкант на мотоцикле. — Отец переводит взгляд на меня. Он выглядит грустным и усталым. — А еще она сказала, что ты беременна.
Я легко могу возразить. Ведь я не принимаю наркотики. И тут тому достаточно доказательств — все чисто, на столе — здоровая пища, в наших стаканах — апельсиновый сок. Но упоминание о беременности выбивает меня из колеи.
— Элис лжет, — говорит Мик, и я смотрю на него с благодарностью. — Кэтрин не принимает наркотики. Это просто смешно. — Он смотрит моему отцу прямо в глаза. — Здесь никто не принимает наркотики.
Мама и папа переглядываются, и в их глазах отражается облегчение. Они очень хотят поверить Мику.
— Но зачем Элис наговорила нам все это? — недоумевает мама.
— Потому что у нее проблемы, — объясняет Мик. — Серьезные психические проблемы.
— Правда? — спрашивает папа, поднимая брови, вся его напряженность исчезла. — Кэтрин! Это правда? Ты можешь поклясться? Ты не принимаешь наркотики?
— Нет, папа, — качаю я головой. — Конечно, нет. Клянусь. Я вообще не понимаю, как вы могли в такое поверить?
— Мы так долго тебя не слышали, — объясняет мама. — Ты не брала трубку в квартире Вивьен, твой мобильник не отвечал. Мы оставили тебе кучу сообщений, чуть ли не десяток. Это даже хорошо, что Элис позвонила, потому что мы начали уже волноваться.
— О боже! Да. Мой телефон был выключен, потому что мне не хотелось говорить с Элис. Я и представить не могла, что она вам позвонит. И будет так лгать. Простите. Это моя ошибка. Мне надо было позвонить и сказать, где я.
— Ничего, теперь неважно. — Мама качает головой, и я вижу слезы в ее глазах. — Главное, что с тобой все в порядке.
Почти одновременно мама и папа обнимают меня, целуют меня в щеки и смеются. Мик в это время ставит на стол чистые бокалы и предлагает всем сок.
— Я теперь глупо себя чувствую, — говорит мама и смотрит на Мика. — Что ты о нас подумаешь, с этими нашими глупыми обвинениями и подозрениями?
— Все в порядке! Именно так поступили бы большинство родителей. — Он смотрит на маму и улыбается своей очаровательной улыбкой, и я чувствую, что она покорена.