— Ты отвез его в реабилитационный центр, и все?
— Да.
— Но ты же подкупил полицию.
— Нет. Это уже потом. Шериф Бригс как-то п-пронюхал. Срубил с нас пятьдесят косых.
— Пятьдесят тысяч долларов?
— Д-да, пятьдесят. Сущие гроши. П-повезло, что так мало взял. Он… взял даже не себе.
— То есть?
— Внес в п-полицейский благотворительный фонд.
Пятьдесят тысяч за мертвого мексиканца. Пятьдесят тысяч — вот сколько стоит жизнь моего отца.
Да, это страшное оскорбление. Но… но недостаточное, чтобы убить Юкилиса.
Для меня — недостаточное.
— Э, нет, — говорю я себе. — Нет-нет-нет.
— Что с-собираешься делать? — спрашивает он.
— Твою мать! — кричу я и кладу пистолет на лед.
Собираюсь тебя, ублюдок, вытаскивать. Спасти тебя собираюсь.
— Расставь руки, — приказываю ему.
Тут начинает сказываться гипотермия. Глаза останавливаются. Сигарета обжигает ему кожу, но он не замечает.
— Mierde! Я же спасти тебя пытаюсь, мать твою!
Становлюсь перед ним на колени, пытаюсь ухватить его под мышки, вытащить на лед.
Мне не справиться.
Пробую снова.
Хлопоча рядом с Юкилисом, я не замечаю у себя за спиной на холме Джека Тайрона, помощников шерифа Крофорда и Клейна, а также самого Бригса, который вылезает из черного полицейского «кадиллака». Я не слышу, что шериф говорит о кнопке на домашнем телефоне Юкилиса, вызывающей полицию, о джи-пи-эс-маячке в его БМВ. Не вижу я, как они осматривают машину Юкилиса, как идут от нее по следам к озеру. Не вижу, как, услышав мой крик, все удивленно смотрят в нашу сторону.
Камера наезжает на главного, шерифа Бригса. Он в ярости. Он ликует. В руках у него винтовка. Как у Джона Уэйна, короля вестерна, в конце всех этих американских фильмов: раз он здесь со своей семимиллиметровой, значит, теперь справедливость восторжествует.
— Пошли, ребята! — кричит он, и все они бегут среди деревьев к замерзшему озеру.
Бригс видит, что я пытаюсь вытащить Юкилиса из проруби, но не может знать, что я передумала, что пытаюсь спасти его. Вероятно, он считает, что я наношу жертве coup de grace.[22]
А может быть, ему все равно, что я делаю.
Он снимает с плеча скорострельную винтовку для охоты на лося — седьмой калибр, оптический придел ручной регулировки. Такой прицел рассчитан на стрельбу с расстояния сто метров, я нахожусь немного ближе.
Целить чуть выше, думает он.
Прежде ему не приходилось стрелять в женщину. Но это его не останавливает. Он спокоен, собран, он — профессионал. Забудь, что перед тобой женщина. Мексиканская сучка! Кроме того, это твоя работа. Ничего сложного. Представь, что ты в Ираке, вытаскиваешь своих из-под огня на подступах к Басре. Считай, что ты охотишься на вепря в зарослях у Рио-Гранде или бьешь влет уток на границе штата Канзас.