Эстебан изобразил улыбку, Джек рассмеялся. Смех перешел в сухой кашель. Пол налил ему стакан воды и увел к остальным.
— Поехали, — скомандовал Эстебан, не скрывая отвращения.
Мы взяли фрукты и вышли из дома в прохладную горную ночь.
У дома стоял белый «бентли». Тот самый. На этот раз — никаких мурашек по коже. Тонкие чувства остались в прошлом.
— Чья это? — спросила я Эстебана о «бентли».
— Сеньора Тайрона, очевидно, — ответил он.
Было слишком темно, чтобы рассмотреть состояние краски, но на станции техобслуживания, держу пари, постарались на славу. Все подкрасили, подновили так, что и следа не осталось.
— Домой? — спросил Пако.
— Погоди минутку, — пробормотал Эстебан, взял одну из Джековых купюр и положил в карман. — Половина чаевых причитается мне. А вам — другая.
Пако слишком устал, чтобы спорить. Я же могла думать сейчас только о машине Джека.
Эстебан отвез нас в мотель и проводил до нашей комнаты. Чистая, с двумя кроватями, душ, калорифер, который включался, если бросить монетку в двадцать пять центов.
Мы были слишком измотаны и голодны, чтобы сразу лечь, пошли на общую кухню нашего этажа.
— Пива? — предложил Пако и передал мне «Корону».
Я выпила бутылку в один присест, он открыл следующую и спросил:
— Еда какая-нибудь найдется?
— Сейчас посмотрим. — Я принялась открывать ящики и полки. Изобилие, приводящее в замешательство. Кориандр, шнитт-лук, томаты, чеснок, груши, салат-латук, перец, холодильник полон мяса, сыра и пива. Как в доме у члена компартии Кубы.
Оказалось, мне хочется готовить для него, для этого мальчишки, этого мужчины. Хотелось накормить его так, как невозможно в Гаване.
— Поставь вариться рис, — сказала я. — И поищи кукурузные лепешки.
Пока он выполнял мои указания, я порезала лук, растолкла чеснок, нарезала кубиками жгучий перец халапеньо и обжарила его в оливковом масле. Добавила вареной курятины, бульонный кубик и потом, через некоторое время, порезанные помидоры и измельченный кориандр. Поставила все это тушиться. Когда курятина приобрела коричневый цвет, добавила по банке консервированных черных и красных бобов и оставила упариваться, пока не сварился рис. Под конец поставила разогреваться в плиту две кукурузные лепешки.
— Слушай, здорово! Как это у вас называется? — спросил Пако.
— Тушеная курица по-гавански.
— По-гавански?
— Я хотела сказать, настоящая тушеная курятина, вот как.
— Да, здорово вкусно.
Действительно хорошо получилось. Все ингредиенты свежие и в изобилии, а мы проголодались. От еды настроение у меня заметно улучшилось. Вот такой и должна быть жизнь. Не то что скупиться, экономить и воевать из-за каждой крошки.