Через двадцать минут завалилась Ирка. Китаец пугливо стоял на лестнице.
— Чего он встал? — грубо спросил Рыбенко.
— Он стесняется, — буркнула Ирка.
— Скажи, чтоб зашел, что я с ним в подъезде расплачиваться буду? — потребовал Валера.
Наконец, Бо Юм Бэя втащили в квартиру и усадили на диван, рядом с Дашей. Он улыбался, не показывая зубов, и явно косил под идиота. Потом он разложил свои принадлежности и гостеприимными жестами предложил продегустировать продукт. Даша принесла из кухни обрезанную для таких нужд ножницами соломинку и протянула ее Рыбенко.
Тот, крякнув, втянул порошок в ноздрю.
Через секунду то же самое проделал Валера.
Затем наступила очередь Даши и Ирки. Последнюю дорожку подмел китаец.
Все оглядывали друг друга с идиотскими улыбками. Градус счастья приближался, по меньшей мере, к спонтанной оргии.
— И-и, шампанского! — скомандовал Рыбенко.
Девочки с неестественным и бурным хохотом подставили стаканы.
Рыбенко поведал о посетившем его лингвистическом откровении: из всей необозримой массы слов, начинающихся с одной буквы, только одно слово эту букву полностью выражает и, возможно, даже оправдывает ее существование. То есть, лучше бы вообще не было никаких букв, слов, да и вообще голубой планеты, но раз уж уничтожить все это одним махом не удается, нужно составить четкий словарь правды, который в будущем (которого тоже, в общем, нет) поможет таким же, как он, прозревшим людям.
В бреду Валера загорелся идеей составления такого словаря.
— А — это однозначно алкоголь, — сказал он.
— Никаких возражений!
— Б? — это была Даша.
— Бисексуалы? — предложил Рыбенко.
Валера на секунду подумал, что он все же немного инфантилен.
— А Т — ты предложишь, наверное, трансвеститы? — хохотнула Ирка. — По-моему, Б — это боль.
Мнения на счет В сильно разделились. Водка явно не подходила, потому что с ее принятием словарь правды начинал неумолимо скатываться к энциклопедии пьяни.
— Может, вонь? — осторожно вставил китаец.
В конечном счете, сошлись на власти.
— Г — говно. — Рыбенко значительно задымил.
— Пускай, — согласился Валера, — все-таки это важная жизненная категория.
Когда добрались до Я, уже светало.
Спать, впрочем, не хотелось.
Валера договорился до того, что каждое понятие словаря нуждается в короткой аннотации, и все вместе они в идеале предстанут вехами нового целостного мировоззрения.
— Когда-нибудь, — сказал он, бессистемно дергая руками, — мы передадим это мировоззрение нашим детям.
Китаец тактично намекнул, что не прочь уйти в свое общежитие.
Его благодарно проводили. Особенно рассыпался Валера, впавший в наркоманическую говорливость.