Неожиданно явившийся дозорный прервал его речь.
— Как ты дерзнул?
— Господин! Приближаются колесницы!
— Ты спал и увидел их во сне!
— Я говорю правду, господин!
Стало быть, Хамуди наконец прислал подкрепление. Но чему оно послужит во время половодья? Военачальник в ярости вышел из шатра.
Дозорный позабыл сообщить одну небольшую подробность — колесницы двигались не с севера. Они мчались с юга.
Остолбеневший от изумления военачальник был первым убитым в сражении под Мемфисом. Стрела, выпущенная Усачом, твердо стоявшим на колеснице, которой правил Афганец, пробила гиксосу голову.
Обстоятельства складывались в пользу египтян. О лучшем и мечтать было невозможно. Лошади врага были собраны в одном месте, колесницы в другом. Корабли стояли в узком канале и не могли маневрировать. Воины в лагере занимались повседневными делами. Отряд колесниц под командованием Усача и Афганца не упустил удачи — стреляя на ходу, искусные лучники истребили многих гиксосов.
Вслед за колесничими в лагерь гиксосов ворвались пехотинцы под предводительством Эмхеба. Флотоводец Хонсухотеп вместе с лучниками Яхмеса, сына Абаны, атаковал вражеские корабли. Оправившись от неожиданности, гиксосы построились в ряды и принялись отчаянно обороняться, хотя действовать слаженно не могли: их отряды находились слишком далеко друг от друга.
В самый напряженный момент схватки, когда фараон поднял вверх пылающий меч Амона, повстанцы Мемфиса вышли за стены города и присоединились к фиванцам.
Прекрасно понимая, что все они погибнут в этом бою, гиксосы дорого продавали свою жизнь. И падали мертвыми один за другим. Египтяне, хмелея от восторга близкой победы, сметали врагов, как ненужный сор.
— Мемфис свободен! — объявил фараон Яхмос своим воинам. — У нас прибавилось немало лошадей и колесниц. Но прежде чем праздновать победу, позаботимся о наших мертвых. Мы никогда не забудем, что они отдали жизнь за свободу Египта.
Земля была усеяна трупами, вода в канале покраснела от крови. При виде этого зрелища сердце Яххотеп охватила великая грусть, словно царица Свобода потерпела поражение, а не одержала победу.
Война — страшный бич, но как иначе изгнать владыку тьмы?
Яххотеп не позволила печальным мыслям одолеть себя, поспешив удостовериться, что ее ближайшие соратники не пали под ударами врага. К счастью, все были живы. Рану в руку получил только Хонсухотеп. Кошечка тут же наложила ему повязку, и Хонсухотеп, не дав себе ни минуты отдыха, отправился считать потери.
Наименее изнуренных ратников и колесничих Эмхеб расположил к северу от Мемфиса. Он опасался, что пройдет немного времени, и гиксосы, подтянув запасные силы, нападут на египтян. Если такое случится, победа скорее всего обратится в оглушительное поражение.