Управляющий Карис почтительно возложил на Яххотеп золотую диадему с пластинкой из лазурита, на которой был изображен Яхмос в окружении двух сфинксов. На шею царицы он надел воротник-ожерелье из множества мелких золотых амулетов — каких тут только не было: крошечные львы, антилопы, бараны, змеи, спирали, диски… Застежка ожерелья была сделана в виде двух соколиных голов.
Старый управляющий не забыл и подвеску на золотой цепочке — скарабея из лазурита, оправленного в золото, символизирующего вечное возрождение. Карису оставалось только украсить запястья и щиколотки царицы золотыми браслетами с сердоликами и лазуритом. Их надевали не только для красоты. Вычеканенные на них изображения были полны смысла: бог земли Геб в присутствии бога Амона венчал фараона короной Верхнего и Нижнего Египта, богиня царской власти Нехбет стояла рядом, защищая царя от любых врагов.
Старый управляющий отошел на несколько шагов. Залюбовавшись царицей, он молитвенно сложил руки на груди и произнес дрогнувшим голосом:
— Не почтите за дерзость, госпожа, но вы… прекраснее богини!
— Проклятая спина! — пожаловался Усач. — Никак не проходит. Ты не могла бы растереть меня, Кошечка?
— Церемония вот-вот начнется, а я еще не закончила одеваться, зато ты уже надел праздничное платье. Неужели ты думаешь, у нас есть время на растирания?
— Да у меня в самом деле жуткая боль! Если я не смогу стоять и не приму участия в триумфе Яххотеп, я этого не переживу!
Кошечка вздохнула:
— Погоди немного, я найду тебе капли, от которых тебе сразу станет легче.
Усач поглядел на себя в зеркало — выглядел он достойно. Особенно ему нравилось золотое ожерелье, пожалованное за военные подвиги, широкий кожаный пояс с золотыми накладками и высокие сандалии.
— Я забыла, что отдала капли Афганцу, у него ломило затылок. Должна сказать, что герои армии освобождения выглядят сегодня не блестяще.
Афганец жил в доме по соседству, и Усач заторопился к нему.
— Господин принимает ванну, — сообщила служанка.
— Не тревожь его! — распорядился Усач. — Я сам управлюсь.
Он вошел в кладовую, где Афганец хранил оружие, одежду и лекарственные снадобья. В первом сундуке оказалось белье, зато в большом ларце стояли горшочки с разными бальзамами, а среди них… Усач не поверил собственным глазам! Нет! Такого быть не могло!
Скарабей!
Но не египетский скарабей, а скарабей гиксосов, с именем Апопи. Им пользовались в качестве печати, и он был достаточно сильно истерт. На спине его был ключ к тайным письменам…
— Ты что-то ищешь? — спросил мокрый Афганец, появляясь на пороге.