– Тим, прием… – Командир нарушил дисциплину связи, назвав подчиненного по имени, это яснее всего показывало, настолько он выведен из равновесия, – опиши, что ты видишь, прием?
– Они на закрытой веранде, несколько человек. Там включен свет, но очень плохой, я не вижу, сколько именно их там, прием.
– Ты видишь, что они делают, прием?
– Да… наблюдаю отчетливо, хотя поле зрения хреновое. Они пытают этого ублюдка водой, прием.
Значит, Дариус не раскололся до сих пор! Какой смысл его пытать, если он уже раскололся и выложил все!
Значит, шанс еще есть.
– Тим, включай лазер, наводи нас. Мы будем стрелять через стену. Негр – цель номер один, цель номер один становится целью номер два. Непрерывно веди наблюдение, как понял?
– Вас понял, прием.
– Ник, еще немного назад. Двигатель не выключать. Готовность.
Рик полез назад, за винтовкой…
Пытка водой – одна из «чистых» пыток, честь ее изобретения оспаривают немцы и русские. Дело было в том, что во времена двадцатых, в самом начале Большого пути[94], и германцам и нам пришлось столкнуться с настоящими фанатиками. Немцы столкнулись с язычниками, мы – с мусульманами. И тех и других надо было заставлять говорить, и те и другие крайне не хотели этого делать. В конце концов и мы и немцы заметили одну слабость: и африканцы и арабы совершенно (за редким исключением) не умели плавать и боялись воды. В Африке были племена рыбаков, которые занимались рыбной ловлей на Великих озерах, в дельте Тигра жили так называемые «болотные арабы», питающиеся рыбой и не боящиеся воды, – но это были исключения из правила. Так и родилась пытка водой.
Всего-то нужно – полотенце, стул и пара ведер воды. Стул нужно установить под углом сорок пять градусов, накрыть рот и нос пытуемого полотенцем и лить тонкой струйкой в рот воду. Полотенце дезориентирует пленного и не дает ему выплевывать воду, и человек захлебывается, создается полная иллюзия утопления. Самым стойким хватало двух десятилитровых ведер, но обычно хватало и половины ведра. Пытка была удобна тем, что не требовала никакого специального оборудования, не оставляла за собой не только крови, но и вообще после нее не оставалось никаких следов. После того как мы разгромили следственную тюрьму САВАКа в Тегеране, меня можно считать экспертом по пыткам. Там применялись более грубые методы – дыба, пытки детей на глазах родителей, электроток, вырывание ногтей, зубов. Наконец, на самых стойких пускали асфальтовый каток – его мы тоже нашли и сожгли. Не дело это.
Но бывает, что без этого не обойтись.
Объяснив на ухо Мишо, что я собираюсь делать, я нашел на кухне ведро (из-под мусора, но черт с ним), вышел на мостки, чтобы набрать воды. Доски противно скрипели под ногами, было такое ощущение, что одна из них не выдержит, и я вот-вот полечу в воду. От воды пахло не парным молоком, как в России, а рыбной шелухой и бытовым мусором, который прибивало к берегу. Просто представить не могу, кто тут может купаться и рыбачить.