— Лучше…
— Чем тебе помочь?
— Согрей…
Заставил ее стащить все мокрое тряпье, подтолкнул мордой под крыло, спрятал, прижал к теплому боку. Минуты спустя понял по ровному дыханию, что Тильда уснула. Будить не решился. Сидел смирно, боясь сделать резкое движение и нарушить ее сон, и сушил дыханием сырую от пота одежду.
Через час девушка зашевелилась. Маард осторожно заглянул под крыло и спросил:
— Ты как, маленькая?
— Ничего, — сонно отозвалась она. Покраснела и добавила: — Только совсем голая.
— Я тебе одежду просушил. Сможешь одеться сама?
Она смущенно кивнула. Пока Тильда одевалась, ящер демонстративно вглядывался в окрестности. Или в небо. Или в траву между мощными лапами. Вроде как изучал обстановку и созерцал лиловый клевер, росший на лужайке в изобилии. Тиль заметила — усмехнулась.
— Ты сама скромность…
— А ты — сама непосредственность, — парировал Маард. — Если оделась — садись давай. Полетели.
Усаживаясь, она спросила:
— А что будет, если нас с тобой увидят сотрудники НайнФлэгс?
— Может, и ничего. Но скорее всего, придется думать, как выкручиваться. Или прятать тебя, или…
— Что «или»?
— Ничего. Готова? Если почувствуешь себя плохо, говори сразу.
Тильда коротко ответила «угу», послушно прижалась к шее дракона. Добрались нормально, хоть и не покидало ощущение чего-то неправильного. Рыжая молчала. Будто тщательно скрывала что-то.
— Скажи мне, чего ты боишься? — спросил ее Маард по возвращении.
— Как и все, наверное. Боли, смерти, — пожала плечами девушка.
— А сейчас?
Она на мгновение задумалась.
— Создать тебе неприятности.
Ну вот, заело… У самой проблем выше крыши, а переживает за беспроблемного дракона. Маард задумался. Когда в последний раз за него кто-то переживал и волновался? Здоровенный детина, сам себе хозяин. Нет же — попавшая в переплет девчонка боится создать ему неприятности. Если бы драконы могли печально усмехаться, морда ящера скривилась бы в ироничной гримасе.
Тильда прошла в глубь пещеры, улеглась на одеяло. Дракон протопал следом, уселся у ног.
— Рыжая, давай не прятаться. Что болит?
— Ничего не болит, — вяло улыбнулась она. — Все хорошо.
— А что плохо?
— Да все нормально. Просто слабость и немного голова кружится. Я отосплюсь — и все вернется, — она посмотрела на него почти умоляюще. — Я тебе обещаю.
— Ты здорова вообще-то? — спросил прямо.
Она взглянула на него в упор. Лицо осунулось, побледнело, глаза нехорошо блестели. Тиль, соврешь — тут же пойму.
— Нет.
Как отрезала. Поморщилась — видимо, от подкатившей дурноты — и тихо попросила:
— Если тебе нетрудно… Термос в сумке.