На следующий день произошло два чрезвычайно важных события.
Рано утром весь личный состав «лагеря» был выстроен возле штаба для прослушивания по радио обращения Геббельса к войскам. У выставленного в дверях приемника стоял переводчик и слово в слово выкрикивал речь главного нацистского пропагандиста: «…Солдаты, вчера за обедом фюрер отказался от минеральной воды и сказал, что он хочет пить воду только из Волги, и это скоро будет. Мы измотали русских, выравнивание линии фронта закончено, и непобедимая армия фюрера готова к решающему броску… Близок час, когда фюрер введет в действие новое невиданной силы оружие… Солдаты, еще немного усилий — и вас ждет домой благодарная великая Германия… Армия фюрера умеет при надобности отступать, дабы сохранить свои силы, измотать противника, но она также умеет наносить сокрушающие стратегические удары. Солдаты, вы в этом убеждались не один раз на полях Европы… Солдаты, вы победоносно прошагали всю Европу, для завершения наших великих целей, для вашего господства над миром осталось совсем немного… Солдаты, я вас спрашиваю, кто из вас будет удостоен чести первым доставить фюреру походную флягу с волжской водой? Я уже распорядился ее поставить на вечные времена в музее славы нашего тысячелетнего рейха…»
Когда радиоприемник умолк, раздалась команда «Смирно», и к средине строя вышли Лыньков и Фишер. Лыньков окинул взглядом строй, вынул из кармана лист бумаги и глянул на Фишера, тот кивнул.
— Капитан Козорог, два шага вперед! — скомандовал Лыньков.
У Романа от неожиданности дрогнули ноги: неужели? Неужели вчера была провокация? Спокойно, спокойно. Сделав два шага вперед, он вытянулся в струнку.
— Внимание! — трубно, в нос прогудел Лыньков. — Во-первых, надеюсь, все мы будем стараться выполнять желание фюрера, во-вторых, слушайте приказ наших союзников о награждении капитана Козорога. Приказ номер девятьсот семьдесят дробь десять. За проявленное мужество в борьбе с большевиками и за оказание помощи раненому немецкому офицеру…» — повернул голову в сторону Фишера, — вашему наставнику, храброму господину майору… «наградить капитана Козорога Романа Марковича орденом «Железный крест». С приказом ознакомить весь личный состав русской освободительной армии и подразделения особого назначения. Командующий группой «Центр»…
В тот же день Козорог был вызван в строго засекреченную и бдительно охраняемую комнату Фишера, в нее он был допущен впервые: окно зарешечено, двойная дверь обита железным листом, в углу железный походный сейф, на стенке крупномасштабная карта Центрального фронта с многочисленными пометками цветными карандашами. Фишер еще раз поздравил его с наградой и приказал подобрать пять человек «для особо важный задание», и еще, как всегда, сказал, что Козорог «отвечаль за них головой». Роман тоже, как всегда, посмел шутливо возразить: а что, если у этих людей что-то не получится с особо важным заданием, тогда не хватит его одной головы для всех. Фишер на этот раз шутку не принял и, взявшись за карандаш, велел тут же назвать людей, сказав еще, чтобы эти люди хорошо прыгали с парашютом и хорошо знали взрывное дело.