- Лучше бы вы меня убили, -сказала Фортуна. - О, как бы я этого хотела.
Она села на один из стульев, которые поставили у стола, и слезы хлынули из ее глаз. Во всяком случае, из единственного уцелевшего глаза.
- Никогда так не говори, -сказала ей Эверлинн и погладила ее по волосам с той стороны, где не было повязки. - Это святотатство.
- Вы попали в него? -спросил я.
- Задела. Наше старое ружье выстрелило, и одна пуля -а может, и не одна - сбила у него с головы несколько чешуек. Оттуда потекло что-то черное. вроде смолы. Мы потом видели следы на брусчатке и засыпали их песком, не трогая руками, потому что боялись, что оно отравит нас через кожу. Чертова тварь бросила ее, и мне показалось, что она почти решилась наброситься на меня. Тогда я наставила на нее ружье, хотя из такого ружья можно выстрелить только раз. Потом его надо заряжать через дуло, засыпать в него порох и пули. Я сказала твари, пусть попробует. Сказала, что подожду, пока она подойдет поближе, чтобы все пули попали в одно место.
Она откашлялась и сплюнула в пыль.
- Наверно, какие-то мозги у нее есть, даже когда она не в человеческом облике, потому что она услышала меня и побежала прочь. Но прежде чем скрыться за стеной, она обернулась и посмотрела на меня. Как будто хотела запомнить. Ну и пусть себе. У меня больше нет зарядов для ружья, и не будет, если их не окажется у торговца. Зато у меня есть вот что.
Она задрала юбки до колена, и мы увидели мясницкий нож в кобуре из сыромятной кожи, пристегнутой ремнем к икре снаружи.
- Так что пусть приходит к Эверлинн, дочери Розеанны.
- Вы сказали, что видели что-то еще, -напомнил я.
Она изучающе посмотрела на меня своими яркими черными глазами, затем повернулась к женщинам.
- Клемми, Брианна, подавайте на стол. Фортуна, помолись, и не забудь попросить у Бога прощение за свое святотатство и поблагодарить Его, что твое сердце до сих пор бьется.
Эверлинн взяла меня за руку повыше локтя и повела за ворота к тому месту, где фортуна оказалась так неблагосклонна к несчастной Фортуне. Мы остались одни.
- Я видела его член, -сказала она, понизив голос. - Длинный, изогнутый, как ятаган. Он подергивался и был полон той черной дряни, которая сходит у этого существа за кровь… во всяком случае, когда оно в этом обличье. Оно хотело убить ее, как Долорес, да, это верно, но оно и трахнуть ее хотело. Трахать ее, пока она умирала бы.
***
Мы с Джейми поели с ними - даже Фортуна что-то поклевала - а потом сели на коней, чтобы скакать в город. Но прежде чем мы уехали, Эверлинн подошла к моей лошади и снова заговорила со мной.