На этот раз действовать приходилось совсем в другой обстановке, чем прежде. То там, то здесь появлялись кулацкие банды, вспыхивали восстания. Нередко их возглавляли опытные офицеры, бежавшие от расплаты. Борьба продолжалась. Хоть и не похожий на прежний, но это был настоящий фронт.
В конце 1920 года Чирков женился на Клавдии Молиной, связистке, служившей в одной с ним бригаде. Свадьбу отпраздновали в узком кругу друзей, скромно, по-походному. Вместо вина пили кумыс.
В своих воспоминаниях Клавдия Молина пишет:
«Нас в батальоне было три девушки-связистки. Еще в Стерлитамаке обмундировали нас в большие не по росту шинели. Но это еще полбеды. Самое ужасное было то, что выдали нам огромные сапоги, совсем не по ногам, и те изодрались. На рапорт Чиркову о том, что нужно обуть нас, получили категорический отказ да еще и нотацию: «Вы сидите больше в теплом помещении, а бойцы в холоде, так вот крепкая обувь отдана им. Вы получите, когда прибудет другая партия обуви».
Бойцы любили своего командира за справедливость, честность и за заботу о них.
Особенную любовь снискал Чирков у башкир, которых немало было в его отряде. Тот только мог завоевать уважение у них, кто не прятался от пуль, не боялся огня и вместе со всеми бойцами делил опасности и трудности борьбы. У башкир одно непременное требование к своему вожаку: он должен во всем служить примером.
— Сирков начальник хараша. Малатса! — говорили красноармейцы-башкиры русским.
— Чирков? Бик хайбат! [1] — отвечали русские башкирским товарищам.
Дружеские отношения с красноармейцами- башкирами, которые Чирков сумел наладить в своем отряде, сыграли большую роль во время мятежа в Башкирии.
Чирков появился в районе мятежа в самый разгар событий. Но с именем его особенно тесно связан последний этап борьбы.
В армии Колчака были и башкирские вооруженные части. Их руководители, или «вожди», как они сами называли себя, надеялись получить автономию для Башкирии из рук Дутова или Колчака.
Но победы Красной Армии на Урале заставили их окончательно понять всю вздорность этих надежд. Предвидя неминуемый разгром Колчака, «вожди» заявили о своем переходе на сторону Советской власти. В сложной и трудной обстановке тех лет Москва пошла на сотрудничество с этими людьми.
Так появился первый Башкирский революционный комитет. Бывшим сподвижникам Дутова и Колчака была предоставлена полная возможность искупить свою вину. Но матерые враги, лелеявшие планы отделения Башкирии от России, не сложили оружия. Они лишь изменили формы борьбы.
Прикрываясь коммунистическими лозунгами, используя доверенную им власть, националисты, пробравшиеся в Башкирский революционный комитет, стали исподволь уничтожать большевиков и советских активистов. Везде, где только можно было, они ставили своих людей — из числа тех, кто был замешан во враждебных действиях против Советской власти в период господства Колчака.