— Горбан, сделайте, пожалуйста, порицание или что вы там сочтёте нужным доктору Адбару, министру внутренних дел.
— Разве он нерадив в работе?
— Да, вот уже двадцать дней я бьюсь с ним и не могу уладить своё дело.
— Но ваше превосходительство всегда сами потворствовали ему.
— Верно, горбан, но это было давно, теперь он во мне, кажется, больше не нуждается.
— Право, я думаю, что и на том свете он будет нуждаться в помощи и содействии вашего превосходительства.
— На том свете мне до него не будет никакого дела. Я хочу, чтобы он не забывался на этом свете, и прошу вас помочь мне.
— Просьба вашего превосходительства, очевидно, связана с выборами?
— Вы же знаете, что мы, военные, не вмешиваемся в политику, её мы отдаём вам…
— Должно быть, вашему превосходительству хочется видеть одного из своих сыновей или зятя депутатом?
— Пока нет, но, если они изъявят желание, ничего более не придумав, я доложу вам. А сейчас речь идёт об избрании депутатом нашего старого и искреннего друга, о котором я забочусь много лет.
— Вы изволите говорить об Алаке Бедани?
— Горбан, вы очень догадливы.
— Против его избрания никто и не возражает. Пока он жив, будет избираться от Мелайера.
— Вот видите, а господин Адбар финтит.
— Избирательный участок Мелайера не входит в его зону.
— Это верно, но он говорит, что последнее время к Алаку Бедани нехорошо относится двор.
— Разве? Не слышал! Однако эти затруднения легче всего устранить вам самим.
— Но ведь то, что говорит господин доктор Адбар, — ложь.
— Я прожил век, но, клянусь, не могу понять, когда эти господа говорят правду и когда лгут.
— Во всяком случае, я не думаю, что это правда.
— Но, пожалуй, и не совсем ложь. Вы ведь знаете, как этот почтенный Бедани в бюджетной комиссии юлил, когда мы предложили утвердить новые ассигнования.
— Да, я его потом побранил за это по телефону, но не следует придавать значения случайности. Он уважаемый депутат, и, если и ошибся раз, это не так уж страшно; ни в газеты, ни в сообщения иностранных корреспондентов ничего не попало.
— Об этом, горбан, судить не мне.
— Так вот что, ваше превосходительство господин премьер-министр, в соседней комнате меня ждут военные атташе посольства Америки, Англии и Турции играть в покер. Вам самим придётся доложить кому следует о нашем разговоре, так как дело это гражданское, а я человек военный. Когда всё будет улажено, дайте распоряжение министру внутренних дел держать себя в рамках, а не то ему будет худо. Сорок лет дружбы связывают меня с этим уважаемым, умным и милейшим человеком, Алаком Бедани, подобного которому не сыскать в целом мире, и я не потерплю фокусов господина доктора Адбара, хотя он и министр внутренних дел. Вот так!