— И что? — Наташа не спускала с него глаз.
— И то. Прямо во время этих объятий я и вкатил ей полный шприц наркоты. Вот сюда, в плечевую вену, — он поднял руку, указывая, куда всадил шприц. — А ты говоришь…
— Да ты герой, — усмехнулась Наташа.
— Помалкивай, — огрызнулся Альгерис, но тут же снова рассмеялся: — Зато какая красивая смерть! В объятиях любимого человека! Послушай, а может, тебя тоже так убить?
— Нет уж, лучше застрели, — серьезно ответила женщина.
В одиннадцать десять кабинет главного врача был заполнен людьми. Самого Михаила Валериановича попросили переждать где-нибудь в другом помещении. Главный врач возмущенно поднял плечи, но вышел.
— Итак, — начал Турецкий, — осталось два корпуса: оба сданы в аренду. Ближе всех к ограде и второму выходу из больницы — корпус, что занимает АОЗТ. Наружное наблюдение показало, что на улице, куда выходят вторые ворота, с самого начала наблюдения стоит синяя «вольво». Номера на машине питерские. Но эта машина — единственная, к которой уже почти четыре часа никто не подходит. Сотрудники больницы ставят свои машины с другой стороны, у главного входа в больницу. Можно полагать, что это машина преступника. Если он рассчитывает в случае опасности воспользоваться автомобилем, логичнее схорониться в ближайшем к выходу корпусе — это корпус, арендуемый АОЗТ. «Новые технологии»? — так оно называется, Вардан Вазгенович?
Мирзоян, страшно гордый, что ему разрешено присутствовать при обсуждении, важно кивнул.
— Хотя в корпусе, где обосновалась строительная фирма, меньше народу. Строители ведь собираются с утра и затем расходятся по объектам.
— Да они у нас и строят на территории. Наши подрядчики.
— Вот что, вы позвоните-ка в тот корпус, Вардан Вазгенович, — может, там и нет никого?
Мирзоян снял трубку белого директорского телефона, набрал номер, включил громкую связь.
— Валентин? — спросил он.
— Вардан Вазгенович! — радостно отозвался молодой голос. — На ловца и зверь бежит!
— А что такое? — стрельнув черными глазками в Турецкого, спросил Мирзоян.
— Да я вам все утро в кабинет названиваю, а вас нет. И ни единого сантехника на месте. Говорят, вы по территории ходите, а вас не поймать. Только что был и ушел. И так во всех отделениях говорят. Я уж всю больницу обзвонил. Турецкий выразительно посмотрел на часы. Мирзоян кивнул.
— Что случилось-то?
— Да труба у нас в подвале лопнула. Малярши за краской спустились, а там весь пол в воде. По щиколотку.
— Когда они спускались?
— Да около девяти. Я и сам там только что был.
— Хорошо, Валя, разберемся, — оборвал разговор армянин и положил трубку.