Все обозвали Аврору дурой, даже Цанаев на таких условиях хоть куда бы поехал, но он в установке не разбирается.
А Аврора сказала:
— Отца не брошу.
— Тебе ведь вечно деньги нужны, — возмущается директор. — А институту — наука, тоже деньги.
— Все будет, как Бог даст.
— Ну и иди, моли у Бога деньги.
— Я у Бога деньги не молю, — она быстро ушла, вся сгорбленная, тихая и подавленная.
А Цанаев тут же подумал: что за кощунство он несет, тем более, с ней.
— Остопирла, остопирла,[5] — прошептал он, чуть погодя добавил: — Пошли ей, Бог, удачу, хорошая она девушка.
Весь день он почему-то думал о ней, а вечером секретарь занесла документы и среди них заявление Таусовой — просит недельный отпуск без содержания.
Цанаев тут же вызвал Аврору к себе:
— Зачем тебе отпуск?
— По семейным делам.
— Занимайся, чем хочешь, — он заявление порвал. — Вон другие в месяц раз только за зарплатой приходят, ничего не делают. Так что зарплату сохраним, но ты забегай, когда время будет — дела, — это на самом деле так — без Авроры работа не идет.
А Аврора стала подавленной, совсем немногословной и незаметной, а тут явилась как-то поутру — и некий огонек в глазах:
— Гал Аладович, можно к вам обратиться не как к директору, а как к советнику Президента и члену комиссии?
— Говори прямо и по существу.
— Вы член комиссии по компенсационным выплатам.
— У-у, — выдал Цанаев, словно зуб заболел.
Это, действительно, очень больной, а для кого-то очень прибыльный, вопрос. Дело в том, что, как жест доброй воли, правительство России «за утраченное во время военных действий жилье» выплачивает компенсацию по триста пятьдесят тысяч рублей семье — то есть, десять тысяч долларов — гроши. Но и это не дают. Только половину — какие-то откаты. При этом надо собрать массу справок для комиссии.
Из-за неких соображений, а также, чтобы хоть как-то уменьшить коррупцию, Президент своим указом ввел в состав комиссии и Цанаева.
Пару раз Цанаев поучаствовал в работе комиссии, понял, что он эту систему не переделает, пачкаться не хотелось, и он попросил исключить его из комиссии, заявление написал. Об этом он сообщил Авроре, а она:
— Но вы до сих пор в списке, как член комиссии.
— Не может быть, — Цанаев тут же позвонил председателю «Временного комитета по компенсационным выплатам».
— Вы, как член комиссии, утверждены Москвой, — отвечает председатель, — и процедура вашего выхода не проста, должна быть резолюция Президента.
— У-у, — еще хуже стало Цанаеву, отключил телефон и Авроре: — Что у тебя?
— Я вам рассказывала, мои братья еще до первой войны законно купили в Грозном пять домов — ныне одни руины. Я отдала все свои сбережения — пятьдесят тысяч, восстановила документы и подала на комиссию, неделю в очереди стояла.