Мысль о Меган заставила Сюзанну вернуться к событиям сегодняшнего утра. Она открыла банку тунца и положила его в запеканку. И все же, почему она взяла эти деньги? Намерения, конечно, благие, но приходилось признать, что не последнюю роль сыграла красота ковбоя. Его взгляд, безусловно, подействовал на нее. Из этого, конечно, еще ничего не следует, но все же… Этот парень на редкость привлекателен.
Через час она станет его невестой.
Зак отправился в свой любимый магазин на Плаза и купил костюм на вечер. Покупки оставил в ближайшем отеле.
Единственный в мире человек, которого Зак любил, умирал. Сердечный приступ случился сегодня утром. Врачи доставили деда вертолетом в Канзас-Сити и стабилизировали его состояние; но ненадолго.
Господи, как он любил этого старика! Родители погибли в автокатастрофе, когда мальчику было всего восемь, и Пит Лоури, которого внук звал просто Грэмпом [1] , заменил ему их.
Воспитательные методы у Грэмпа были своеобразные — то объятия, то оплеухи. И все же он сумел привить внуку хорошие манеры. Он научил его вести ранчевое хозяйство. Он научил его быть мужчиной. А Зак не смог выполнить его единственного пожелания. Больше всего на свете Грэмп хотел, чтобы Зак женился и чтобы у него были сыновья, которые продолжили бы его дело.
Зак старался изо всех сил. Пять лет назад он женился на красавице в полной уверенности, что нашел свою настоящую любовь.
Воспоминание причинило боль. Из брака ничего не вышло — никаких наследников. Он опять подумал о Сюзанне Гринвуд.
Через час Зак сидел в ресторане отеля и ждал заказанного бифштекса с гарниром. До обеда ему удалось поговорить с врачом. Грэмп продолжал настаивать, чтобы сегодня вечером Зак пришел к нему со своей невестой. Дед вцепился в свою блажь, как собака в кость. Он мечтал о правнуках.
Жаль, что дети не входили в условия сделки с Сюзанной. Зак криво усмехнулся — девочка была лакомым кусочком. Впрочем, он был сыт женщинами с кассовым аппаратом вместо души. Он брал их на одну ночь, но не позволял войти в сердце. И уж, конечно, не собирался отдаваться во власть семейных уз. И все же ему страстно хотелось видеть Грэмпа счастливым.
Зак натянул спортивную куртку, слаксы, хрустящую белую рубашку и, что хуже всего, галстук. Эту удавку он ненавидел. Но сегодняшний вечер особенный: если он явится в больницу представлять невесту в джинсах, дед непременно обидится.
Зак заплатил по счету, натянул на глаза шляпу и направился к машине, взятой напрокат. Привычный пикап остался дома: они с Грэмпом прилетели в Канзас-Сити на вертолете. Так что пришлось втискиваться в четырехдверный седан.