— Вот этот, — он взял левый и надел его на безымянный палец правой руки.
Спохватившись, тотчас снял перстень и поддел ногтем камень, чтобы его вынуть. Камень не вынимался.
— Нажми на правый нижний зубчик, — посоветовал Мбо. — Он чуть пружинит. Если это мой перстень, конечно.
— Или на левый верхний, — заметила Хедвига. — Если перстень мой.
Орвелю послышалась в ее голосе нотка нервного смеха. Он бросил на северянку острый взгляд и обнаружил, что она холодна и невозмутима, как всегда. Померещилось, конечно. Хедвигу дор Зеельмайн невозможно было представить смеющейся. Тем более что положение дел не располагало к веселью.
— Я разберусь, — заверил их Орвель и рассовал перстни по карманам. — Спасибо, блистательная сударыня. Спасибо, великолепный сударь. Если ничего не случится раньше, встретимся на празднике.
* * *
Выйдя от короля, военачальник Юга стремительно прошел в свои апартаменты и закрылся там. Свита Мбо Ун Бхе заметила, что он в бешенстве, но не удивилась. Между тем военный советник был взбешен не напоказ. Он был действительно вне себя — настолько, что почти не видел ничего вокруг. Мир заливала алая пелена ярости.
Хлопнув дверью и не озаботившись ее запереть — все равно никто не сунется! — южанин с рычанием схватил первое, что подвернулось под руку, и запустил в стену. Подвернулся длинноногий пуфик. Сиденье от удара вылетело, буковая рама перекосилась, но пуфик встретил беду достойно и на кусочки не развалился. Доламывать беззащитную мебель великолепный Мбо не стал. Он рухнул в кресло, и сдавленный рык вырвался из его глотки:
— Как ты могла?!
Умом южанин понимал, что Хедвига в первую очередь верна Ледяной Короне, а уж затем ему; что прежде всего ее заботят государственные дела Северной империи. Но понимать — это одно, а чувствовать — совсем другое. Яростные чувства Мбо хлестали через край души и грозили затопить рассудок. Южанин кое-как терпел то, что любимая женщина выступает его противником в официальных переговорах — в конце концов, то была игра по определенным правилам, и жесткость правил смягчала суть противостояния. Официальные противники — не обязательно враги на самом деле, хотя они с Хедвигой убедительно играли роли врагов. Но сейчас…
Закулисная интрига, силовой шантаж, обман на обмане — и Хеди ни словом ему не обмолвилась. Какой предательский удар!
Распахнулась дверь. Мбо Ун Бхе вскочил, готовый обрушить гнев на неосторожно вторгшегося.
Дор Зеельмайн возникла на пороге, как воплощение ледяного бешенства. За ее плечом мелькнули перекошенные лица адъютантов Мбо и тотчас пропали, отсеченные захлопнутой дверью.