Молодая женщина кивнула.
— Я вам верю, — прошептала она. — Вы славные люди. Я постараюсь вернуться быстро. Если…
— Летите, — строго сказала Тильдинна. — Мы обо всем уже поговорили. Не беспокойтесь.
— Да, — вздохнула Кати.
Все трое выбрались из тесной, вонючей норы на свежий морской воздух. Дул Ноорзвей. Солнце с непривычки слепило глаза.
Кати отошла на несколько шагов, остановилась на ровной площадке. Женщина постояла, словно к чему-то прислушиваясь, и стала медленно поворачиваться вокруг себя. Она странновато, по-птичьи склонила голову набок и хлопала руками по бокам. Воздух вокруг нее помутнел и задрожал, контуры тела расплылись в мареве. Брайзен-Фаулены одновременно моргнули, словно смаргивая из глаз песчинку, и в следующий миг на месте женщины обнаружилась чайка. Большая серая птица перелетела на высокий камень и сверху глянула на людей черным неласковым глазом.
— Мы позаботимся о малыше, — повторил Вальерд. — Возвращайтесь поскорее.
С отчаянным хриплым криком чайка сорвалась с места. Вальерд и Тильдинна провожали ее взглядами, пока могли разглядеть.
…Расстояние между Тюремным и Золотым островом чайка способна преодолеть куда быстрее, чем люди на лодке. Особенно если птица машет крыльями изо всех сил и не присаживается отдохнуть на воду.
Матушка Зайн испекла пирог с капустой, сварила кизиловый компот — праздник, как-никак. Странно было у нее на душе, тревожно. За минувшие месяцы она уже привыкла к мысли, что дочь не вернется. Оттого ей было плохо и горько, но спокойно. Теперь же появившаяся надежда заставляла волноваться. Матушка Зайн в рассеянности выставила на стол три тарелки и три кружки. Охнула, убрала лишнее. Протерла глаза краем передника, подумала и выставила третью кружку и тарелку снова.
Папаша Зайн к обеду задерживался. Матушка поминутно выглядывала за порог. Разумом говорила себе, что ждет мужа, но сердцем знала, что это не так.
И все-таки хлопанье крыльев на крыльце застало ее врасплох. С замирающим сердцем она рванулась открыть дверь — и увидела Кати, без сил оседающую к ее ногам. Матушка Зайн подхватила дочку, втащила в комнату и заплакала от радости. Кати открыла глаза.
Вернувшийся домой папаша Зайн обнаружил жену и дочь заплаканными, а пирог наполовину съеденным.
— Счастье-то какое, отец, — всхлипнула матушка Зайн. — Мы с тобой теперь дед и бабка. Кати внука нам родила.
— Ага, — Зайн растерянно обнял дочку. — Ох, Кати, мы уже думали, больше тебя не увидим… Внук, говоришь? И где он?
— На Тюремном острове, отец. Мы должны привезти его домой сегодня же, — тихо, но твердо сказала Кати. — Твоя лодка на воде?